Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей - стр. 12
» – великолепных пиршеств, на которых главными блюдами были слоны и бегемоты.
Зелёные стебли камыша шелестели на ветру. Москиты назойливо вились и зудели, безуспешно пытаясь отравить праздник. Но на них мало кто обращал внимание – оно было приковано к огромной туше, застрявшей в болоте. Слон Река – гигантская куча мяса – увяз в трясине, упал на левый бок и за два дня, обессилев, стал лёгкой и уязвимой добычей. Теперь он уже затих, не шевелился и не проявлял никаких признаков жизни. Хобот безвольно откинулся в сторону, огромные, почти прямые бивни наполовину погрузились в грязь. Группа хабилисов, нашедшая его, внимательно и терпеливо следила с берега за агонией титана.
Наконец, один из них решился и, шлёпая по палому камышу, вытаскивая ноги из полужидкой грязи, подкрался к серому боку и осторожно пырнул его длинной палкой. Ещё несколько всё более смелых тычков – и орда, убедившись в безопасности, радостно крича и расплёскивая жижу, бросилась к законной добыче.
В ход пошли чопперы, жёсткое слоновье мясо с восторгом разжёвывалось мощными челюстями. Любители деликатесов острыми осколками отрубили хобот, отсекли нижнюю челюсть и вырезали язык, а самые опытные, быстро насытившись, занялись важнейшим делом: крупными камнями принялись долбить купол слоновьего черепа, через сотоподобные ячейки лобных пазух добираясь до самого ценного – головного мозга.
Несколько дней безбедной сытой жизни на горе мяса – о чём ещё можно мечтать, когда ты хабилис – не то очень ловкая и смышлёная всеядная обезьяна, не то обезьяноподобный человек?
Олдувайское ущелье в Танзании – Мекка всех антропологов и археологов палеолита. Тут зарождалась палеоантропология Восточной Африки, тут раскопки продолжаются и поныне. Недаром первая человеческая культура называется олдувайской. Вдоль речушек, по краям озёр и болот, в саваннах, окружающих островки лесов, наши предки становились людьми. Они учились колоть камни, строили первые неуклюжие наземные жилища, вступали в схватки с гиенами и спасались от леопардов. Они охотились.
Именно охота сделала из обезьяны человека. Австралопитеки тоже вряд ли были строгими вегетарианцами, ведь все наши человекообразные родственники при случае не прочь съесть кого-нибудь вкусного. Однако только «ранние Homo» начали целенаправленно охотиться, оказались настолько зависимы от регулярного потребления мяса, что это явным образом отразилось на их внешности и сказалось на всех аспектах жизни. Люди стали гораздо более сплочёнными и сообразительными, решительными и даже наглыми. Они уже не разбегались при виде грифов и гиен, а, напротив, привлечённые возможной дармовщинкой, хватали палки и камни и устремлялись на своих недавних обидчиков, отбивая мясо. Они не задумывались швырнуть булыжник в антилопу, рядом с которой их предки австралопитеки мирно паслись. А иногда им везло, и они первыми оказывались в нужном месте, где можно было поживиться не газелью, а целым слоном или бегемотом.