Баттонскиллъ – 4. Стрёмная башня - стр. 24
Я с подозрением посмотрел на переплёт книги. Он был на удивление целым и новеньким, и его явно за несколько лет трогали всего пару раз. Кажется, говлитовую поэзию студенты не часто читают.
Он тут же бодрым движением раскрыл книгу, ткнул пальцем:
– Вы только послушайте! Стихотворение называется: «Гоблин».
На миг воцарилась тишина, мы так и переглядывались, боясь спугнуть удачу. Неужели действительно наш Толя станет бардом экстра-класса?
– Гоблин… сколько в имени твоём, – Толя декламировал громко, чуть ли не срываясь на хрип, – Мы теперь едва уснём… Жжёт магическим огнём, мочит гоблинским дождём…
Он оттянул книгу, распростёр перед собою руку, выговаривая с выражением, словно оратор перед толпой.
Я, округлив глаза, покосился на Бобра. На него было жалко смотреть – он и удивлялся, и злился, и в то же время совершенно сник.
Твою же за ногу, это что за нафиг такой?
– …и не узнаём мы вдвоём, согревшись гоблинским углём… – будто в экстазе продолжал Толя, как вдруг зашептал, – И сердце гоблина… – Лекарь выдержал паузу, затаив дыхание, кончики его пальцев затрепетали, – …стучит…
Тут Бобр вскочил:
– Вот встал я за углом, и струя журчит, – а потом развернулся, и пошёл в комнату, – Всё, братва, я спать. Завтра тяжёлый день.
Лекарь проводил его презрительным взглядом:
– Что ещё ожидать от деревенщины… Чтобы он оценил поэзию прошлых тысячелетий? – Толя картинно вздохнул, – Того века, когда магия горела в сердцах магов и трогала струны их души?
Я поджал губы. Покосился на Блонди и Биби.
Лана – молодчинка, она уставилась на свои ногти, с самым серьёзным видом разглядывая какой-то косячок, заметный ей одной.
А вот Биби с самым жарким участием смотрела на Лекаря:
– Ой, Толя, а это правда стихи прошлого тысячелетия?
– И даже старше, – Толя вгляделся в книгу, – Вот именно этот поэт, Владлен Суровый, жемчужина говлитового ренессанса, жил ещё при самом Гимли Кольцетреском.
– Это прекрасно, – Биби улыбнулась, потом спросила у меня, – Так ведь, Гера?
Я потёр подбородок. Так, ладно, я сам просил Лекаря помочь и сыграть роль барда. Пусть это немного… эээ… не то, что я ожидал, но это лучше, чем ничего.
– Я думаю, – всё же сказал я, – Что это надо испытать на мобах.
Блонди кивнула:
– Йес, – она растопырила пальцы, – Только чтоб не дэйнджер.
– Простеньких? – задумался я.
Куда бы сходить, чтобы найти мобов попроще, и понять, как на них влияет новый стиль Лекаря? Над этим стоило подумать.
О Семи Нотах я пока даже не мечтал…
– Боря, – позвал я, – Отбой отменяется!
***
И вот тут-то нас и ждал первый обломчик. Одновременно мы познакомились с нашей замечательной кураторшей.