Батенька, да вы трансформер (сборник) - стр. 18

«Под пиво лучше пишется и говорится, чем под виски. Можно дольше продержаться и излагать глубже. Конечно, многое зависит от говоруна и писателя. Однако пиво полнит сильно и ослабляет тягу к сексу – в смысле, и в тот день, когда пьешь, и на следующий. Пьянство по тяжелой и любовь по тяжелой редко ходят парой после тридцати пяти».

Пиво и другой алкоголь в поэзии Буковски превращаются в вино суфиев. Опьянение несет мудрость и понимание, а не забвение и смерть. В старости Чарльз перестал напиваться, перешел на хорошее вино и биопродукты, начал медитировать и больше времени смотреть на кошек. Задор никуда не делся, просто лев постарел, да и жизнь отпустила. Вместо комнатушек в трущобах он перебрался в респектабельный район, в дом с камином, «Фольксваген» сменил на «БМВ» и обзавелся молодой женой. Друзья говорят, что Линда подарила старине Буку десять лет жизни: впервые отношения не были мазохистским испытанием – вместе со славой и деньгами пришла и настоящая любовь.

Алкоголь стимулирует воображение Буковски и помогает ему обретать спонтанное хмельное сатори. В одном из рассказов он попадает на свадьбу, на которой венчание проводит дзенский священник с большими прозрачными ушами. Поэтический гость успевает набраться, рассказать несовершеннолетней девочке, что значит быть взрослым, и к моменту бракосочетания у него чешутся кулаки и подкашиваются коленки. После дзенской свадьбы Буковски догоняет священника на заднем дворике особняка. На длинной каменной лестнице он пристает к монаху и пытается дернуть того за ухо. Священник уворачивается и приемом айкидо спускает поэта вниз по ступенькам. Стиль Генри Чарльза Буковски, конечно, уступает утонченной восточной традиции, но его носитель вполне заслуживает звания Пьяного Мастера.

Я жил с худшими из женщин, они убивали то,

что не удалось убить работе.

Я знал, что я умираю.

что-то во мне говорило, давай, умри, усни, стань таким,

как они, прими.

Потом что-то другое во мне говорило, нет, сохрани маленький

кусочек.

много не надо, просто искру.

искра может сжечь целый

лес.

просто искра.

сохрани ее.

Мне кажется, я сохранил.

Я рад, что сохранил.

Какая, черт побери,

удача.

Этой искоркой для Буковски стало писательство. Он много лет продолжал неблагодарные попытки стать признанным писателем. Ты никогда не знаешь, писатель ты или фальшивка. Чтобы выяснить это, тебе нужно пройти длинный путь, без уверенности, что в конце тебя ждет хоть что-то, кроме конца. Буковски часто спрашивали в интервью, что делает человека писателем. Он говорил: «Ну, все очень просто. Или ты вываливаешь все на бумагу – или бросаешься с моста». О том, чтобы зарабатывать словами себе на хлеб, он и не думал. В юности он пытался учиться на журналиста, но весь первый курс провалялся на газоне перед кампусом, потому что на занятиях еще сильнее хотелось спать. Он пробовал устроиться в газету, но быстро оставил какие-либо попытки. Выходцу из простой семьи с окраин Лос-Анджелеса казалось, что зарабатывать себе на хлеб интеллектуальным трудом – фантастика и обман. Деньги можно добыть только честным трудом, то есть руками и ногами, а все остальное – от лукавого: «Кратчайший путь между двумя точками часто невыносим».