Батарея держит редут - стр. 4

К появлению Аббаса татары готовились заранее, в доме изменника был устроен богатый пир. Гости отведали десяток перемен кушаний, смотрели на пляски искусных танцовщиц, говорили льстивые слова престолонаследнику, предсказывая ему быструю и решительную победу. Хозяин постарался на славу не только по части самих кушаний, но и сервировки стола. Всеобщее восхищение вызвала золотая посуда, а на две изящные вазы из тончайшего китайского фарфора обратил высочайшее внимание сам принц, так что хозяин с сожалением подумывал о том, что с вазами ему придется, по-видимому, расстаться. Но его ожидала более весомая потеря. Когда после окончания трапезы служители уносили остатки еды на больших серебряных подносах, вдруг оба подноса сорвались с их голов, и вазы разбились вдребезги. Агалар-бек, едва скрывая досаду, забормотал про старинное поверье, что бьющаяся посуда обычно приносит удачу, но суеверный Аббас-Мирза призвал толкователя снов и происшествий, чтобы тот объяснил случившееся. Этот толкователь был настолько стар, что уже ничего не боялся, а потому высказал крамольное и неожиданное для всех предсказание: «Повелитель потеряет в двух больших сражениях всю свою армию, а затем неверные перенесут оружие в Персию и истощат ее последние силы». Его слова были встречены негодующими криками всех присутствующих, сам Аббас-Мирза едва не присоединился к ним, однако с трудом удержался и зловеще проговорил:

– Годы помрачили твою голову, старик, она нам больше не нужна… Не нужен нам и ты, Агалар-бек, – обернулся он к хозяину, – тот, у кого неловкие слуги, не может иметь умелых воинов…

Утром персидская армия вторглась в принадлежащее России Карабахское ханство. Атаке подверглись и другие участки Кавказской линии. Граница в то время находилась в 150 верстах от Тифлиса, и известие о вторжении регулярных персидских войск стало известно Ермолову лишь на второй день. Он приказал удерживать несколько опорных пунктов и к ним стягиваться отрядам с малых пограничных блокпостов. Обстановка складывалась тяжелой.

На запад, ближе к Турции, пограничные с Персией области охранялись войсками (всего около трех тысяч) под командованием полковника Леонтия Яковлевича Северсамидзе. Это был храбрый военачальник, знавший языки и имевший большое влияние на местное население, которое часто обращалось к нему за разрешением споров. Войска его боготворили, он, в свою очередь, восхвалял их храбрость (не забывая, впрочем, о своей) и был беспощаден к врагам, отчего получил прозвище Дели-князя (бешеного князя). Особую ненависть проявлял Эриванский сардар, предпринимавший попытки убить Северсамидзе. Счастливо избежав очередного покушения, он написал его организатору: «Напрасно беспокоился. Русский царь так велик, что моя смерть была бы для него смертью одного солдата; так что о моей голове не стоило тебе хлопотать». С первой половины июля к Мираку, где обосновался князь, стали стягиваться персы с союзниками, и 16 июля они совершили нападение. Русские блокпосты после отчаянного сопротивления были вырезаны. Наши войска под давлением превосходящих сил противника были вынуждены отступать.