Басурманин. Крылья каарганов - стр. 3
– Ты прав, Джамбулат. Дамир брал в битву княжича. Когда тот чуть не погиб, он на тебя в поход собирался. Да только живуч пленник оказался. Ни сабли воинов твоих, ни хитрости Агын не сгубили его. Видать, не впервой с духами тёмными один на один выходить. Вот и в этот раз уберегли они русича.
– Так, стало быть, у Дамира два пленника?
– Один. Рязанская княжна. Только вот…
– Что? Говори! – расхаживал в нетерпении Джамбулат.
– Скачет верхом она не хуже кыпчаков. На мечах бьётся крепко. Сила и ловкость в руках её не девичья. Агын моя с малых лет в седле. Сабля и лук со стрелами заместо гребня и лент ей были. А всё же в ловкости и силе с воинами не сравнится. А эта княжна с ними на равных.
Джамбулат остановился перед сестрой и, сощурившись, заглянул ей в лицо:
– И никто подмены не увидел?
– Нет, – замотала головой Суюма. – У мужчин глаз зоркий там, где сражения и охота. А девица, да если она ещё и под мужским платьем скрыта, тут им никакой заботы нет. А уж если за то мать Дамира возьмётся, и захотят увидеть, да не смогут.
– О чём это ты?
– Мара во все котлы с отварами особые травы подмешивала, дабы отвести глаза тем, кто был зорче остальных и мог разглядеть подмену. Да только мы с Агын из этих котлов не пили. И хотя я сама подмены не увидела, моей девочке поверила.
– Что же, Дамир! Вот и ещё одна причина растоптать тебя. Я хотел Агын в гареме Маджида поселить. Она женой его первой должна была стать.
– А разве Икинджи ещё не выбрал сыну жену? – Суюма удивлённо уставилась на Джамбулата.
Но он не ответил и даже не взглянул в её сторону. Его удивили речи сестры о странном пленнике. Но более того занимали его думы о Магруре. После стольких лет она находилась так близко, здесь, за дверью. Такая беспомощная. Такая желанная.
– Брат мой!
Джамбулат резко остановился и полыхающим злобой и ненавистью взглядом уставился на сестру. Но, видя, как она отшатнулась от него, смягчился.
– Не бойся. Мой гнев тебе не страшен.
Суюма облегчённо вздохнула и спросила:
– Скажи, Джамбулат, зачем тебе Мара?
– Она принадлежит мне! Я обещал её отцу, сделать непокорную гордячку своей. А я всегда держу слово!
– Ты всё ещё любишь её? После стольких лет?
– Я любил её, даже тогда, когда все были уверены, что она мертва.
– А я всё диву давалась, и чего это твой «каарган» так расспрашивал о ней…
– Я стольких людей потерял, пытаясь заполучить её.
– Не только своих…
– Мне нет дела до прочих. Если потребуется, я смету всех на пути, но получу то, что желаю. Но ты, Суюма! Ты, моя сестра, добыла её для меня!
– Если бы не Мара, брат мой, ты и не вспомнил обо мне, – с грустью, низко опустив голову, произнесла Суюма.