Бастион. Хрустальный Плен - стр. 9

– Ну, раз ты спрашиваешь, то слушай – однажды я задалась целью освоить материализацию. Нам это намного легче делать, чем, например, тебе. Имею ввиду детям магов, – пояснила девушка. – В потенциале могут все, но осваивают единицы и чаще всего – это маги.

Я кивнул, хорошо понимая сказанное.

– Исходя из этого, к чашечке кофе я пришла быстро – рисинка, кусочек бумаги, потом лист и сразу чашка. Объясняется выбор просто – идти готовить далеко, а тут раз и готово. С того времени я больше не тренировала материализацию на других предметах, поэтому умения скромные, в общем-то.

– Да всё равно круто! Я вот совсем простой уродился – без особых предрасположенностей, – откровенно сообщил я.

– Матус, все мы разные, но по сути равны. Просто уникальны каждый в своём, – произнесла Вероника мягким и приятным голосом.

– Спасибо! – радостно откликнулся я. – Ты во всём отличница! Что ни возьми, даже магия у тебя хорошо получается.

Вероника в смущении потупила взор и чуть помолчав отвечает:

– Я благодарна за такую оценку, Матус. Не в качестве противоречия, а для прояснения, нужно всё же сказать, что если ты посмотришь на предшествовавшие действия, по каждому пункту, где считаешь меня лучшей, то найдёшь там восемьдесят процентов труда и лишь двадцать – задатков, – с некой грустью поведала девушка. – Конечно, нельзя не отметить, что природа и родители наделили меня прекрасными талантами. На примере отца я научилась оберегать здоровье, понимать принципы работы человеческого организма в целом и систем органов в частности. Это, в свою очередь, добавило немного потенциала в развитии.

Я слушаю во все уши и смотрю так, как даже дозорный не всматривается в ночь. Кофе пока забыт, а Вероника продолжает:

– Важно понимать, что если паразитировать на организме, травить его или изнемождать, как говорит папа, то это в любом случае приведёт к страданиям. Природа не терпит одностороннего контакта. Всегда симбиоз, всегда взаимодействие. Может показаться, что маг способен периодически подлечивать себя, продлевать жизнь и если его на химический завод, в самую ядовитую атмосферу, поместить – выживет без последствий. Но, нет, такого не бывает. Всё справедливо.

Тишина возникла звенящая, да такая, что мысли мигом сбежали из головы. Сейчас всё будет лишним, ибо Вероника сказала сильно и ёмко. Сижу в восхищении и даже оцепенении.

Только спустя время, наконец, исторгаю:

– Очень впечатляюще, Вероника, я словно у мудреца на уроке.

– Это не моё – папа объяснил, – рассмеялась она и последнее напряжение схлынуло.

Я подхватил и мы вместе взялись хохотать. Тут уж и кофе пришёлся к месту. Делая глоток, с радостью отметил новое в образе Вероники. Я не веду дневника, куда бы вносил новые штрихи о личности председателя. Не как археологу или кладоискателю, что радуются находке после тяжёлых поисков, а подобно служителю культа, мне открываются новые грани веры и мира. Я просто фанатично увлечён и лишь наблюдаю, а Вероника, в торжестве щедрости, одаривает новыми ракурсами на себя.