Башня птиц - стр. 44

Он, по-видимому, приходил и раньше, но не заставал его дома. Это чувствовалось по уверенному, нетерпеливому стуку в дверь. Михаил сидел в комнате деда и по обыкновению своему слушал старую пластинку. Он никого не ждал в гости, но, посомневавшись, все же пошел открывать. Сдвинул пружину замка и распахнул… На лестничной площадке никого не было. Он повертел головой и увидел собаку. Пожал плечами и прикрыл за собой дверь.

– Постойте! – услышал он чей-то странный голос из-за двери. – Не закрывайте. Это я стучал.

Поляков снова открыл дверь и посторонился, потому что собака вбежала в прихожую.

– Ты чей? – спросил Поляков, не ожидая ответа.

– Я – ваш друг, – ответила собака, глядя прямо в глаза. – Не бойтесь, я не кусаюсь.

– Я не боюсь, – сказал Поляков. – Это ты разговариваешь?

– О нет! – воскликнула собака. – Я проглотил магнитофон. – И добавила: – Шутка, конечно.

– Я понимаю, – сказал Поляков. – Я люблю шутки. Будем шутить дальше?

– Можно и позабавиться, но цель моего визита достаточно серьезна, – произнесла собака, дожидаясь, когда ее пригласят в комнату.

Что Поляков и сделал жестом руки.

– Чай, кофе? – спросил Михаил. – Сахарную косточку?

– Благодарю вас, я сыт, – ответил пес, усаживаясь в кресло на поджатые задние лапы, а передними упираясь в пол. – Михаил Поляков, если не ошибаюсь?

– Да, – согласился Поляков. – А вы посол собачьей республики?

– Продолжаем шутить, – спокойно отметил пес. – Ну что ж, шутка – это хорошее лекарство против страха.

– Да нет же, – засмеялся Поляков, – я и в самом деле не боюсь. Конечно, не каждый день приходят говорящие собаки, тем более такие воспитанные.

– Пустяки, – отмахнулся пес, – в конце концов, я не такая уж собака, как это кажется с первого взгляда.

Собачий голос лишь отдаленно напоминал человеческий. Скорее он походил на те искаженные голоса, которыми говорят герои мультфильмов, и порой слова звучали неразборчиво.

– Так чем я могу служить? – осведомился Поляков.

– Отныне я вас нарекаю Виктор-Михаил, – изрек пес. – Вам нравится?

– Не смешно, – сказал Поляков. – Зачем мне второе имя?

– Первое, – не согласился пес. – Впрочем, это неважно. Конечно, немного иная судьба, другие впечатления детства, привычки, короче – различие в фенотипе, но генотип тот же самый. Вы родились в сорок первом году, вашего отца звали Александром, мать – Ольгой. Так?

– Так, – кивнул Поляков. – Что еще вас интересует?

– Степень вашего знакомства с топологией?

– Нулевая. Я не знаю, что это такое.

– Тогда придется пояснить на пальцах.

– На чьих? – рассмеялся Михаил…

Странно, но я не потерял надежды вернуться в свой мир, если невольно придаю размышлениям форму дневника. Я заблудился, но нелепо обвинять в этом судьбу, ибо она – не фатальность, а лишь неосознанная закономерность.