Барыня подколодная - стр. 9
Убитый горем Семён вернулся домой, в Бузулукский уезд. Он стал наследником солидного состояния. Всё имущество, деньги, имение и крестьяне перешли ему. Он получил всё, о чём раньше только грезил, но радости и удовлетворения богатство не принесло. Как дамоклов меч висело над Семёном судебное дело, приостановленное, но не закрытое.
Чуть не каждый день камердинер докладывал:
– Семён Иваныч, вас внизу дожидаются.
– Кто ещё?
– Сказал, что из суда.
Семён одевался, спускался в гостиную и видел очередного мздоимца из судейских.
– Прошу прощения, Семён Иванович, дельце небольшое к вам, – потирал руки гость.
Семён запирался с ним в комнате, выслушивал, что кого-то надо опять подмазать, давал деньги за молчание или отписывал землю, до которой все были очень падки. Его земельные владения таяли, становились всё меньше и меньше, как высыхающая под ярким солнцем лужа.
Помещики собрали вскладчину денег и на месте ветхой деревянной церкви построили часовню в память о своём невинно убиенном соседе Петре Яковлевиче. Неподалёку от часовни и сейчас находится могила, а над ней – надгробный камень с едва заметной полустёртой надписью: имя, чин и дата смерти – 10 мая 1824 года.
Источник: «Оренбургская неделя» № 25, 2013 г.
В полдень
Варька захватила руками стебли, поднатужилась, выдернула их с корнем и сложила в стожок. Это называлось – теребить лён.
Было жарко, ныла спина и горели руки, но Варька ни за что не призналась бы матери, что устала. А той хоть бы что: работает наравне с другими бабами, изредка разогнётся, потрёт поясницу и опять дёргает длинные стебли. Длинные – это хорошо. Полотно будет высший сорт, на продажу.
– Акуля, иди отдохни, чего надрываешься? – крикнули ей. – Прямо в поле родить хочешь?
– Меня мамка в поле родила, – отозвалась мать, но бабы насильно отвели её в тенёк, под стожки.
– Есть кому работать, вон какая у тебя невеста вымахала!
Варька порозовела. Она большая, помощница мамкина.
Ближе к полудню бабы собрались домой отдыхать и обедать.
– А зачем так рано? – спросила Варька.
– Так завсегда делали… – подумав, ответила мать, – будешь работать в полдень в поле или огороде – Полудница придёт.
– А кто это?
Мать устала и разговаривать не хотела.
– Потом расскажу, дочка.
Они дошли до дома. Мать наложила окрошки себе и Варе, долила в тарелки квасу, похлебала и прилегла на кровать.
– Закрой ставни, дочка, – попросила она, – жарко-то как…
Ставни? Это Варя с дорогой душой. Выскочила во двор, захлопнула ставни, на крючок закрыла. Сумрачно и прохладно стало в доме. Мать задремала, а Варьке стало скучно. Хоть бы подружка Катька прибежала, всё повеселее бы стало.