Барыня - стр. 14
Сосед по койке, пожилой слуга из небогатого дома, лежал с отрезанным на руке пальцем. Дрова во дворе колол, да так саданул, что оттяпал палец самому себе.
- Ведь с малого дрова, чуть не с налету раскалывал. Подбросил полено, топором тюкнул. А тут, маненька выпил и кой черт меня понес за топором. Чего я за него ухватился, сам черт не проймёт.
Максимыч, так он велел себя называть, Степана жалел очень, целыми днями у него про каторжные будни выспрашивал, что да как.
- Чего это милок, ты такого вытворил, отчего тебя аж в кандалы заковать пришлось? На убивцу вроде не похож, да и охраняли бы тебя не так, - он указал на открытую дверь, из которой виднелся надзиратель, о чем-то увлечённо беседующий с сестрой.
- У нас ведь за любое - в кандалы. Ежели политический то в ссылку. За злодеяние в кандалы, - отвечал Степан.
- Это ж какое такое злодеяние нужно совершить, чтоб на человека вот такое надели.
- Чтобы ни совершил всё одно туда. Ты хоть что сделай, хоть укради булку на рынке, хоть человека убей, всё одно одинаково накажут.
- Эй, ты не путай, не путай, не может быть, чтобы одинаково.
- Срок разный, за булку три года, за убийство двадцать или пожизненно.
- А ежели вот я…
- Да не нужно вам, не говорите коль не знаете. Там ведь не отдых. Не желайте такого никому.
И сестры что ухаживали за больными к Степану со вниманием. Даже доктор Семёнов Иван Савельевич, жалел Степана. А однажды, подслушал Степан, как тот с охранником разговор о нём ведёт.
- Как там наш каторжный, не скоро его за город везти? - осведомился надзиратель.
- Плох ещё, загноиться если без лечения. Пусть уже затянется, тогда и заберёте.
- Мне-то чего, я не против, а вот начальство интересуется.
- Погодите ещё, неделю точно, а может и другую.
- Так он уже две недели лежит, - неожиданно возмутился надзорный.
- Тебе когда палец отрежут, посмотрим сколько лежать будешь.
- Не приведи Господи такое, - перекрестился охранник и отошел от доктора.
Тот пошел дальше по коридору, а Степан снова ненадолго успокоился. Сам-то он понимал, как срок придёт – хошь, не хошь, лезь в кандалы. Ну, хоть крошечку ещё времени, хоть малость отлежаться, а там и бежать, дай бог, получится.
Думал он о том, что три года добавят если поймают. А если не поймают, так и семь уйдут. Рассуждать тут нечего, и так понятно. Сбежать то сбежит, но вот как сделать, чтобы не поймали, это уже задача. Ведь только он за ограду больничную зайдёт, всё - считай побег. Но, другого никакого выхода никак не видел. Либо иди снова в вонючий барак, либо беги не оглядывайся. А там уж - авось пронесёт.