Баронесса ринга - стр. 32
Что, дьявол все побери, с ним не так, если он испытывает столь сильное влечение к такой мужеподобной особе?
Нет, «мужеподобная» неправильное слово. Несмотря на рельефную мускулатуру, она, бесспорно, женственна. Маленькие груди так соблазнительно прижимаются к корсету, настолько свободному, что он вряд ли соответствует своему назначению. И бедра изящные и стройные, с безусловно женственным изгибом.
Стонтон оторвал взгляд от этой завораживающей женщины и сосредоточился на грубом мужлане.
Джек почистил апельсин и протянул своей подопечной. Она ела его, расслабившись, глядя в никуда, пока тренер суетился на ринге.
– Я готова, – через некоторое время произнесла Марианна, и Сент-Джон с благодарностью отвлекся от мыслей, которые ему совершенно не хотелось обдумывать ни сейчас, ни потом.
Она встала и взялась за завязки, удерживавшие нижнюю юбку.
Джек склонил голову набок.
– Здесь холодно, голубка… Уверена, что хочешь раздеться?
– Да мне жарко!
Она дернула юбку вниз, тонкий белый муслин легко опустился на пол, и пульс у Стонтона резко участился.
Он прищурился. Неужели это…
Да, глаза его не обманывают: на ней, кроме сорочки и чулок, надеты мужские подштанники.
Собственно, почему это так его шокировало?
Хлопковые кальсоны спускались чуть ниже колен, защищая тело.
И все же осознания, что она носит мужское нижнее белье, хватило, чтобы охвативший его жар запылал еще сильнее.
Джек открыл дверцу печки, подбросил туда угля и с лязгом захлопнул.
– Ну так я пойду приведу его.
Его?
Марианна взяла из стопки полотенец свежее и стала энергично вытирать короткие, влажные от пота волосы, а потом потянула вверх сорочку.
Сент-Джон негромко зашипел, когда обнажился ее подтянутый, блестящий от пота живот, не просто плоский, а мускулистый. Исподнее сидело низко на бедрах, и сквозь тонкий хлопок просвечивал темный треугольник.
– Боже праведный! – просипел Стонтон, не в силах отвести взгляд.
Она закончила обтирание, и ее бледная кожа порозовела. Марианна так же обыденно, как задрала сорочку, ее опустила, скрыв завораживающую полоску тела, а затем двумя отработанными движениями потянула одновременно завязки корсета и сорочки.
Стонтон впал в ступор, его тело застыло, но вовсе не от холода.
Одной рукой она взялась за корсет и рывком сдернула его с себя, заодно захватив и сорочку. Обнажились маленькие изысканные груди. Марианна принялась грубо вытирать эти деликатные холмики – казалось, лишь одну часть ее тела, которая обладала хоть какой-то мягкостью. Розовато-коричневые соски быстро затвердели от холода. Единственное, что портило совершенство девушки, был огромный и явно болезненный синяк.