Бархатные ночи - стр. 2
- Нет-нет, всё хорошо! Платье жмёт.
Я машинально потянулась к высокому вороту моего нежно-голубого, в тон глаз, платья. Ворот застёгивался на тысячу мелких пуговичек, которые шли затем по лифу платья до самого нижнего края корсета. Но под осуждающим взором миссис Хакс моя рука сама собой опала. Пуговицы остались на месте. Воротник – удавка на шее – тоже.
Оставалось лишь смотреть в окно. Плакать тоже не имею права. Разнесёт на всю округу сплетни о моём возмутительном поведении и оскорблении славной семьи Дезаури.
Господи, как же тошно…
Вот бы мы не доехали.
Вот бы карета сломалась где-нибудь по дороге, или лошади встали, или ещё что… что угодно, лишь бы отсрочить хоть ненадолго миг, когда моя жизнь будет положена на плаху ненавистного замужества! И как положено на похоронах, гости будут петь, пить и веселиться всю ночь, пока… Меня чуть не стошнило. Нет, о брачной ночи лучше вообще не думать. Иначе придётся врать, что меня укачивает в карете.
Как было бы хорошо, если б она не доехала…
Бойтесь своих желаний, говорили древние. Они могут сбыться.
Дальнейшее я запомнила смутно.
Истеричное ржание коней. Крики и лязг стали.
Я увидела в окно, как один из наших сопровождающих упал, и трава окрасилась алым в лучах заходящего солнца. А небо алело над нашими головами, как рваная рана на небе.
Кто-то выбил стекло в карете, и алмазная крошка брызнула мне на платье. Рванул дверцу, и в проёме показалась страшная, перекошенная улыбкой рожа человека, который явно любил приложиться к бутылке. Два передних зуба у него отсутствовали. Измятая шляпа с длинным пером на голове, офицерский сюртук явно с чужого плеча.
- А что у нас здесь? Вот это улов! – просипел он куда-то назад.
Мне стало дурно. Происходило всё как в каком-то кошмарном сне, в котором ты никак не можешь проснуться. И когда меня грубо схватили за руку и вытащили из кареты, я всё ещё была как во сне и не верила в реальность происходящего.
Поверить пришлось.
- Со старухой что будем делать?
- Да толку с неё!
- И то верно.
Резкий жалобный вскрик.
Я не стала оборачиваться.
Простите меня, миссис Хакс, я вас не любила. Но никогда бы не пожелала вам подобной участи. Простите свою глупую неблагодарную подопечную, которая в своём отчаянии попросила небеса о такой глупости, как помешать карете доехать до места назначения.
А может, просто богатый кортеж приглянулся лесной шайке. Я не знаю. Но теперь ничего уж не исправить. И тела убитых всадников, которых бесцеремонно стаскивали с лошадей, чтобы забрать живую добычу, так и останутся смотреть стеклянными глазами в угасающие алые небеса. Их здесь никто не станет погребать.