«Бархатное подполье». Декаденты современной России - стр. 20
Вадим Степанцов – поэт, музыкант, член Союза писателей, Великий Магистр «Ордена куртуазных маньеристов», поэтического объединения, которое существует уже более 15 лет. Лидер знаменитой группы «Бахыт-Компот». На фестивале куртуазного декаданса Вадим Степанцов выступает с новым проектом «Бедлам-Капелла». Стиль, придуманный для себя этим акустическим трио, они назвали симфо-панк.
– Мне кажется, сейчас приходит время, когда новое салонное искусство, нью-рафине, войдет в моду и будет востребовано. Оно требует своего оформления и обнародования настоящего, чему, надо сказать, сопротивляются почему-то массмедиа. И публика есть, которой нужно такое искусство. Это интеллигенция, это новая буржуазия, которой уже не нужно поп-суррогатов, это люди, которым около сорока (плюс-минус), плюс, разумеется, это студенты гуманитарных вузов, которые занимаются живописью, музыкой, психологией, лингвистикой, историей, культурологией…
Владимир Преображенский, автор и продюсер фестиваля «Бархатное подполье»:
Эстетизму в России действительно не везло никогда. Может, климат не тот, может, весь исторический уклад. Особенно не повезло ему в последние 100 лет, когда все эстетское и декадентское с приходом советской власти и вовсе подверглось откровенным гонениям.
В журнале «Цирк и эстрада» за 1929 год (здесь и далее цит. по книге М. Кравчинского «Песни и развлечения эпохи НЭПа». Н.Н.: Деком, 1915. С. 478) читаем очень характерную, возмущенную рецензию критика: «Певица Инна Рович, нисколько не смущаясь, что перед ней находится тысячная аудитория Колонного зала Дома Союзов, с ужимками недавно исполняла непроходимую пошлость о «птичках», «кенгуру» и «милых глазках». Она не исключение. У многих такой же репертуар. А ведь Колонный зал – это рупор для провинции. И на репертуар Колонного зала равняется провинциальный репертуар».
«Мода на грезы о «бананово-лимонном Сингапуре» появилась еще до революции благодаря ариеткам Александра Вертинского, Изы Кремер, песенкам Ильи Ильсарова и Владимира Сабинина». Чуть позже общим местом стало обвинение поэтов и артистов эстрады в увлечении подчеркнуто красивыми образами (как сказали бы мы сейчас, гламуром), надрывной эмоциональностью (тут и сям наклеивался негативный ярлык «цыганщины»), наконец, в «упадочности». Сочетание этих черт в искусстве ничего вам не напоминает? Да, именно! Фестиваль «Бархатное подполье» взял под свое крыло тех артистов и создал культурный оазис для такого искусства, которое без всякого стеснения воспевало именно «кенгуру» и «милые глазки», а исполнение «с ужимками» здесь считалось и считается хорошим тоном и всячески поощряется; искусства, для которого «бананово-лимонный Сингапур», «ночной Марсель» и даже «притоны Таиланда» были куда интереснее заводских труб, эстетики деревенских изб, склонившихся к заросшему пруду березок и всей той клюквы, которая на протяжении многих десятилетий напрямую ассоциируется в массовом сознании и с подлинным (то есть как бы настоящим) искусством, и с истинным патриотизмом.