Бардо дождя - стр. 11
– Шаба!
Стих до звенящего металла усиленный репродуктором голос певицы.
Газировка в картонном стаканчике перестала пениться, лениво выпустив последние пузыри.
«А сейчас ещё и нагреется…»
– И надо было вас одних бросать! – с запоздалым сожалением и своевременной укоризной в голосе сказала Катя.
Сергей затряс головой. Так часто и резко, что едва не расплескал «Буратино».
– Стоило!
Жена сдвинула брови.
– Ребёнок где?
Сергей замычал, выводя невнятно что-то вроде: «А-ам!» и махнул рукой в сторону кустов сирени.
– Где там? В семье должен быть хоть один взрослый человек!
– Да на карусели, – пояснил Сергей, как будто даже и удивляясь странной непонятливости жены.
– Ну, мало ребёнку. Он попросился… А я отошёл… На минуту… Ничего же не случиться! Что ты всё время… честное слово…
И отпил из стаканчика нагревшуюся уже (вот досада!) леденцового вкуса жидкость.
«Да, с минутой я, конечно, погорячился. Преувеличил слегка, прямо скажем…»
Сирень зашевелилась и рявкнула грозно:
– Чей ребёнок? Почему в третий раз без присмотра на карусель лезет? Вот же…
Ветви качнулись на поляну, весьма бесцеремонно волоча за собой слегка упирающегося мальчишку лет пяти, выбралась женщина с апоплексически-алым лицом и усталым (и отчасти дежурно-грозным) взглядом.
– Мне это надо? – спросила она сирень.
Та махнула в ответ серыми лепестками поздних, уходящих соцветий.
– На минуту? – переспросила Катя.
Сергей опустил голову. И вылил газировку в траву.
– Они? – спросила женщина с алым лицом.
Ребёнок уныло кивнул в ответ.
– Эх, Митя, – прошептал Сергей. – Договорились же, что возле будки ждать будешь. А сам…
– Я с тобой ещё поговорю! – пообещала ему Катя.
И протянула руку.
– Ребёнка верните родителям!
Женщина, выпустив митину руку, погрозила напоследок:
– Вот они, родители-то современные! Мы за своими детьми смотрели. Одних не бросали где попало! Время другое было, и порядка больше… Вот на работу-то вам, мамаша, написать надо, чтобы знали, как вы с ребёнком…
Остаток фразы она договаривала уже на обратном пути к площадке аттракционов, изрядно удалившись от супругов, посему окончание слов затерялось где-то в зарослях парковых кустов.
– А я не хотел ещё кататься, – сообщил Митя. – А Борька сказал, что слабо. А я ему говорю, чего слабо, ещё пойдём. А он…
«По острым иглам яркого огня!..» завопил динамик.
Воздушный змей взвился над верхушками деревьев и, подпрыгивая на упругой ветровой волне, поплыл, распустив бечёвочный хвост, в сторону пруда.
«Сейчас прощения будем просить» шепнул сыну Сергей.
Тот понимающе кивнул в ответ.
И бодро заголосил: