Бардак на чердаке - стр. 22

Режиссер. Срочно, бухгалтера сюда! Выдать ей постановочные и гонорар вперед.

Модель. (Светясь от счастья.) Спасибо! Вы первый, кто отнесся ко мне по-доброму в этом сумасшедшем городе.

Режиссер. Замри. Вот такое счастливое лицо мне и нужно. Все по местам, снимаем. Мотор!.. Стоп! Я сейчас кого-нибудь убью. Кто там раньше времени рвет ткань?

Ассистент. Это не ткань, это оператор.

Режиссер. Ладно, меня и самого уже тошнит от этой рекламы. Перерыв на полчаса! Кто-нибудь, сбегайте за пивом для оператора. Да! И постарайтесь хоть пива купить, от которого не рвет.

Ну вот, опять мы добрались до постели. Когда этот разврат только кончится, я не знаю. Хотя вы будете свидетелями, моим попыткам избавиться от нее не найдешь конца.

От входной двери в спальню тянется прерывающийся след из пальто, носков, чулок и нижнего белья. Досадно! Опять, уходя ночью, я не найду какого-нибудь носка или, как в прошлый раз, трусов. Трусы обязательно должны быть яркой расцветки или хотя бы светиться по ночам, чтобы в темноте их было легче разыскать.

«Подожди, не торопись так. Дай же мне перевернуть страницу пособия! Ага, эту ногу надо держать вот так, а вторую вот так. Стоп! Я, кажется, запутался. Давай все сначала. Тут написано, вывернуть бедро наружу… Зачем так кричать?! Я же еще не начал самого главного».

Нет, все-таки слабый я человек. И три главные мои слабости: к еде, сну и женщинам. Она знает это и бесстыдно использует.

Ах, как она готовит! Еда – это ее оружие массового поражения. Всякое сопротивление бесполезно. Она без промаха бьет по самому больному и уязвимому у мужчины – по животу. А надо заметить, все в жизни, кроме еды, вызывает у меня безразличие и тоску. Еда – единственное, что дает мне уверенность в себе, толкает на духовные проявления и наполняет этот мир хоть каким-то содержанием.

И каждый раз, как я набираюсь решимости сообщить, что я ухожу от нее, она предлагает прежде подкрепиться. После небольшого пиршества я превращаюсь в одно большое и доброе лицо с заплывшими глазами. Тихо, чтобы не спугнуть поглощенную пищу неосторожным движением, дыша через раз и волоча щеки по полу, я отползаю от стола. Сил хватает только, чтобы доползти до постели, где она уже в нетерпении поджидает мое упитанное тело. Она медленно меня раздевает и приступает к своей трапезе. И если бы не моя бдительность, она бы давно сожрала меня целиком. Часто, просыпаясь по ночам, я слышал ее аппетитное чавканье и видел, что ноги уже обгрызены по коленку. Хорошо я такой здоровый, и к утру у меня вырастали новые.