Барби, след - стр. 15
– Не все как ты развлекаются, – едкая подковырка Сергея, но, если судить по презрительному фырканью Эдика, не меткая. – К тому же, столько шлюх за неделю поиметь – ему памятник при жизни ставить надо.
– При жизни уже не получится.
– Слушай, завязывай, – Сергей тяжело выдыхает и продолжает уже более миролюбиво: – В принципе, я с тобой согласен, но даже если так – найти все равно надо. Ты знаешь, он не успокоится.
– Если за неделю не найдем – я сваливаю. Потом пусть грибники ищут. У меня семья, а тут даже бани нет.
И сдержанность Эдуарда в поезде стала понятной и очевидной, а мое к нему уважение поднялось еще на пару пунктов.
– Ты можешь сваливать прямо сейчас, – слышу суровый голос Платона. Как и Арчи, подорвавшийся с места и замерев с приподнятой правой лапой. Да он ещё любопытнее меня! – Я никого с собой не звал и ехать не заставлял.
– Да хватит, – грубо осаживает всех незнакомый голос, – как бабы.
– А ты мне рот не затыкай, – рычит Платон на пониженных, – тебя я тоже не звал, мог бы свою царственную жопу оставить в городе.
– А я тебе говорил бери купе, – потешается незнакомец, ничуть не оскорбившись. - Выспался бы и не бросался на друзей.
Арчи вдруг стартует с места и кидается к забору, вставая на него передними лапами и громко лая. Хвостом виляет, в целом выглядит перевозбужденным, но и этого ему мало: заскулив, он начинает рыть подкоп на соседний участок, заваливая роскошные кусты гортензии сырой землей.
– Вот черт! – выпаливаю тихонько, подскакиваю со своего насиженного места, чтобы остановить это варварство, но хозяйка оказывается расторопнее.
– Ах ты негодник! – пулей вылетает она из дома, едва не сбив меня с ног.
Арчи замирает, усиленно делая вид, что статуя, она кидается к нему с полотенцем в руках и быстро загоняет в дом, продолжая отчитывать, а я семеню к забору закапывать яму, которую он успел вырыть, пока не огребла сама.
– Кто гавкал? – любопытствует Платон откуда-то сверху, я слабо морщусь и задираю голову, отвечая предельно честно:
– Не я.
– Вот это номер! – слегка отшатывается от забора, растерянно хлопая длинными ресницами, а потом дает клич, повернув голову: – Мужики, смотрите, кто тут у нас соседка!
– Кто? – ворчит Серега совсем рядом и вскоре высовывается из-за забора, на котором ему пришлось подтянуться. Следом появляется голова Эдика и еще одного парня, который, судя по услышанному, был Тарасом.
– И кто эта Барби? – морщится последний, явно ожидая увидеть кого-то другого. Не понятно только, кого конкретно.
Пренебрежительный тон с намеком на отвращение вкупе с язвительным прозвищем поднимают волну негодования и раздражения. Мы даже не знакомы, откуда эта неприязнь?