Барабан бьет атаку - стр. 29
– А как насчет третьего переулка отсюда? Я расстрелянных видел.
– Вот это и есть порядок, – без тени сомнения заверила девушка, – полиция разбежалась и кое-кто в чужие магазины и дома лезть наладился. Вот Лига и ввела патрули. Пойманных на грабежах на месте стреляют. И правильно делает. Так что упаси вас Бог, на чужое зариться.
– Анна, – позвал женский голос из-за забора, – домой!
Девушка недовольно вздохнула, но возражать не стала, оставив мужчину одного.
Мне почудилось или она и себя имела в виду, поминая чужое? – подумал тот, двинувшись дальше. Тронешь женское… хм… плечико, она заорет и тут же появятся добрые молодцы с огнестрельными штучками. Влепят в затылок пулю, плюнут брезгливо и дальше двинутся.
Что примчатся достаточно быстро, он не сомневался. Уже дважды за очень короткий срок видел. Обычно втроем с карабинами. Один в форме, двое в гражданском. Оба раза показали дорогу и при этом не забыли поинтересоваться документами. Любопытно, что издалека можно и спутать с солдатами. Цвет формы не тот, перекрашено явно в домашних условиях и широкое раздолье оттенков, отсутствуют погоны. Вместо них на предплечье хорошо знакомые знаки различия. И еще эмблема. Красный треугольник и внутри черно-белые клетки. Это правильно задумано. Не стрелять же в своих. А пошить оригинальные костюмчики явно не успели.
От железнодорожных путей его сразу завернули. Все равно успел полюбоваться на поразительное зрелище. Все пути и запасные ветки забиты вагонами. Эшелоны собраны из самых разных по форме и назначению вагонов. Пустые и груженные, с лошадьми, людьми и непонятными вещами. Впечатление, что целые поселки тронулись из обжитых мест переселяться и все имущество с собой прихватили. И распоряжаются всем железнодорожники в форме. Это при том что дорога всегда была в частном владении. Видимо после станции «Дно» указания и приказы владельцев для паровозных бригад и деповских ничего не значат.
Близко не подойдешь, часовые не пропускают посторонних. А надписи мелом на дверях издалека не разобрать и спрашивать во избежание не хочется. Смотрят все подряд с подозрением. Достаточно неприятное ощущение, когда вот так на тебя глядят. Не местный – уже подозрительно, а что они имеют в виду под порядком, при полном отсутствии закона, еще тот вопрос. Руки он при себе держит, ага.
Он припомнил полученные ранее указания и свернул направо. Через квартал попал на гораздо более широкую улицу. Практически проспект. Это уже почти в центре. Прямо под ногами валялась изломанная табличка с названием улицы «Король Магур третий». Ее, похоже, специально отодрали и после этого старательно топтали ногами. Прямо на стене дома черной краской написали улица Свободы.