Бансу - стр. 6
А что Васе отвечать? Только одно:
– Виноват, исправлюсь!
Все еще сопя и стараясь не глядеть друг на друга, оказались они под самолетом. Осмотрели «брюхо». Обошли «бостон» вместе с нашими и американскими техниками – Чиваркин с одной стороны, Демьянов с другой. Потрогали крылья и хвост. А что дальше? А дальше вот что: бомбардировщик сдан, бомбардировщик принят, бумаги в порядке, инструктаж выслушан, замечания приняты – пора в путь-дорогу. Предупредили их, что надвигается грозовой фронт, только Чиваркин с Демьяновым были так расстроены, что предупреждение пропустили мимо ушей. И полезли: пилот – в кабину, штурман – в турель на место стрелка. Перед тем как Чиваркин запустил моторы, посидели немного молча.
Алешка одно спросил:
– Ну что, сдашь меня, Вася?
– Пошел ты! – ответил Чиваркин.
Больше они не разговаривали.
Заревели «райты», покатился «бостон» по взлетной полосе, поднялся и полетел на восток. Замелькали внизу бесчисленные коробки фэрбанкских складов, дома, вышки, узкая полоса дороги, а затем потянулись под крыльями пространства Аляски: горы и распадки, в которых хозяевами себя чувствуют только волки с медведями, да озера с реками – убежища хищной форели.
Прошел час полета – внизу все одно и то же. Чиваркин молчит, штурман молчит – а впереди появилась едва заметная облачная полоса и принялась расти, обхватывая собой горизонт. В течение минут пятнадцати так все вокруг захватила, что «Жук» поплыл уже в плотном окружении дымки.
Волноваться по большому счету было нечего, несмотря на усиливающуюся непогоду, моторы гудят, кресла удобны, штурвал послушен – в таких условиях прежде они и кофейку могли хлебнуть, который в термосах традиционно сунули каждому с собой предусмотрительные приемщики, но на этот раз было обоим не до американского кофе.
Когда показалась совсем уж мрачная туча, Чиваркин заложил крутой вираж, чтобы ее обойти.
Вот, пожалуй, и все.
Вскоре вновь распогодилось, стали видны внизу распадки и горы, четкие, как на самых качественных фотоснимках. Чиваркин, обнаружив ссадину под глазом и до нее иногда дотрагиваясь, все это время раздумывал – заговорить или не заговорить со своим непутевым штурманом. Конечно, долго злиться на этого осла Вася не мог, несмотря на свою коммунистическую закваску; сдавать его он тем более не собирался. Поразмышлял поначалу сгоряча Чиваркин о том, не подать ли ему рапорт начальству «о несовместимости характеров», но потом, как всякий русский человек, поерзал, повздыхал, размягчился и начал уже думать над тем, как наладить отношения. Правда, несколько обижало его то обстоятельство, что Демьянов навстречу ему вроде как бы и не собирается идти: забился в кабину стрелка, словно сурок в нору, молчит себе и молчит уже второй час.