Бандитский брудершафт - стр. 28
– Увы, Саша, рад бы тебе помочь, да не получится, – со вздохом проговорил он, выслушав бывшего ученика.
– Что так? – с расстройством осведомился тот.
– Видишь ли, во‐первых, вакансия учителя труда занята. Во-вторых, я слышал, что до войны ты был осужден и отбывал срок. Это правда?
Сашка поморщился, но все же мотнул головой и ответил честно:
– Было дело, подрался по глупости. Но я ведь отсидел, Антон Иванович! За что же меня второй раз наказывать?
Директор выдвинул ящик письменного стола, покопался в нем, отыскал какой-то документ, положил перед собой и накрыл ладонью.
– Я бы тебя взял, Саша. Ну, допустим, вести какой-нибудь технический кружок с начислением трети учительской ставки. Есть такая рекомендация в этом документе. Но в нем же через две страницы четко прописано: «К обучению допускать профессиональных педагогов, не привлекавшихся к уголовной и административной ответственности». Так что, Александр, извини. Не получится. Не утвердят тебя в районном отделе образования.
– У нас тут, в Москве строго было, почитай как на ваших фронтах.
– На фронте вплоть до расстрела, – подтвердил племянник. – Особенно за невыполнение приказа.
Тимофей размял ложкой вареную картофелину, обильно посыпал ее солью, отправил в рот, прожевал и продолжил:
– По городам указ, к примеру, действовал о затемнении. Ежели прошло объявление по радио об угрозе авианалета, так все, тушите свет. С этим делом настолько было серьезно, что патрули стреляли по окнам забывчивых граждан. Чтоб напомнить, значит. Машины колесили с нафарниками, а гражданам стали продавать светящиеся карточки по рубль шестьдесят каждая. Цепляешь ее на одежду и следуешь по улице, чтоб лбами в темноте не сойтись.
Васильков слушал дядьку и ломал голову над тем, как бы осторожно, не выдавая любопытства, вывести его на нужную тему. Выпитая водка мешала ему творчески мыслить, а без этого трудную задачу решить было невозможно.
– Не хватало еды, постоянно были перебои с электричеством, отоплением. Но хуже всего дело обстояло знаешь с чем?
– С чем?
– Вот! Не знаешь. Тогда ответь мне, с какой стати в московских аптеках пропали шалфей, чабрец, а заодно измельченный дубовый лист в пакетах? – с пьяной хитрецой любопытствовал Тимофей. – Тоже не знаешь?