Бандитские жены - стр. 35
– Садитесь, пишите объяснение на имя начальника тюрьмы.
– А что мне писать?
– Что вы нарушили правила внутреннего распорядка следственного изолятора. А мы примем к вам меры.
– И какие же меры вы примете? – поинтересовался я. – Здесь, что ли, оставите?
– Была бы наша воля – оставляли бы таких, как вы, – раздраженно ответил капитан.
– А, собственно, что я нарушил? – спросил я. – Да, действительно, парень смотрел в окно на жену, с которой, может быть, он увидится не скоро или вообще не увидится.
– В каком смысле?
– А в таком, что вы потом проверьте, в чем он обвиняется и что ему грозит.
– А что ему грозит?
– Может быть, даже «вышка»…
– И что из этого?
– Он посмотрел на свою жену. Что же в этом страшного? А вы знаете, что в зарубежных странах, особенно тех, что состоят в Совете Европы, вообще разрешают свидания каждый день, без ограничения? А вы знаете, что наша Россия вступила в Совет Европы, товарищ капитан?
– Ладно, вы мне еще тут агитацию будете разводить! – еще злее сказал капитан.
– Да, буду агитировать, потому что вы, во-первых, нас с поличным не поймали…
– С поличным? Сейчас я вам покажу с поличным! – Он подошел к одному из мониторов, включил его, и я увидел четко, что нас, оказывается, записывали, – и как я стоял у двери, и как Игорь стоял у окна. Камера была направлена на стол.
– Вот вам доказательства! Узнаете себя? – спросил капитан злорадно.
– Я-то себя узнаю. Что же получается? Получается, что существует адвокатская тайна общения с клиентом. А вы, оказывается, товарищ капитан, нас пишете? – перешел я в наступление.
Капитан удивленно посмотрел на меня, не ожидая такого отпора.
– Я сейчас же пойду на телевидение и в газеты и дам интервью, что все беседы адвоката в вашем следственном изоляторе полностью записываются. В таком случае нам не только в Совет Европы вступать, но в сталинском времени надо остаться!
– В каком смысле? – не понял капитан.
– Тюрьма у вас, по сегодняшнему законодательству, находится совершенно не в подчинении МВД, а в подчинении Министерства юстиции, совершенно другого ведомства, которое не ведет следствие. А вы являетесь придатком следствия. Вы записываете разговоры, и весь материал переходит в следственные органы, как бы дополнительная информация собирается в стенах следственного изолятора против обвиняемых и подозреваемых! Между прочим, здесь сидят многие честные люди, и многие из них выйдут на свободу.
– Да, особенно ваш клиент, – ехидно ухмыльнулся капитан.
– Про клиента я не говорю. Суда над ним еще не было, и все решит суд. В общем, что хотите, то и делайте, но никакой объяснительной записки я писать не буду, – и я отодвинул от себя листок.