Бандитские жены - стр. 26
– Да мы понимаем.
Прошло десять минут, и свидание Игоря с Кристиной закончилось. Кристина вышла расстроенная, чуть не плача. Я смотрел на нее с удивлением. Конечно, можно ее понять – жена беспокоится за своего мужа. Но ее вроде бы освобождают, и радость все же должна быть… Я подошел к ней.
– Что с тобой случилось?
– Вы знаете, что ему грозит? Ему грозит смертная казнь…
– Как?!
– Несколько заказных убийств, организация преступной группировки, не говоря уж о хранении оружия, которого у него обнаружили чуть ли не целый арсенал… В общем, мало не покажется. – И тут же, взяв меня за руку, сказала: – Я надеюсь, вы его не бросите, будете работать с ним до конца?
– Конечно, конечно, – поспешил заверить я. – Мы сейчас поедем тебя освобождать.
– Ой, зачем мне это… Впрочем, ему нужно будет передачи носить…
Я подошел к следователю:
– Ну что, мы едем в тюрьму?
– Конечно. Сейчас только вызовем конвой, чтобы ее забрали…
– Какой конвой? Вы же ее освободили! Неужели она поедет с конвоем? Она может ехать с нами на моей машине. Куда ей бежать? Она же освобождена!
– Такой порядок. Ее повезет автозак.
Действительно, получалась парадоксальная ситуация. С одной стороны, ее освободили, а с другой – конвой, который ее привез, ехать обратно порожняком не может – по документам она пока еще заключенная, подследственная.
Я пробовал настаивать, но, видимо, порядки тюремной службы пробить невозможно.
Мы поехали со следователем на моей машине, а Кристина – в автозаке.
Оформление документов в следственном изоляторе в Текстильщиках заняло примерно два с половиной часа. Наконец вышла Кристина с небольшим пакетиком вещей в руках. Я встречал ее на проходной. У меня было желание даже обнять ее, но я сдержался – неудобно как-то…
– А это что? – кивнул я на пакетик.
– Примета такая, – сказала она. – В тюрьме ничего нельзя оставлять, нужно обязательно на свободу вынести все.
Она села ко мне в машину.
– Куда тебя везти? – спросил я.
– Домой.
Через несколько минут она попросила остановить машину. Молча вышла, подошла к урне и бросила туда пакет вместе с его содержимым.
– Не хочу, чтобы мне что-то напоминало об этом ужасном месте, – сказала она, садясь в машину.
Вскоре мы стояли уже у двери их квартиры. Кристина сорвала все бумажки с печатями, вставила ключ, который вернули в следственном изоляторе, и открыла дверь.
– Может быть, зайдете?
– Как-то неудобно, – ответил я. – Давай в следующий раз.
Я почувствовал, что она с облегчением вздохнула.
– Хорошо. Хотелось бы от тюрьмы отмыться, от этой грязи и ужасов…
Я направился к лифту.
– Постойте, – окликнула меня Кристина. – Я ведь не знаю вашего телефона.