Балтийская сага - стр. 95

– Здравствуйте, – сказал Травников. – Здесь живет…

Но закончить вопроса не успел. Женщина, пристально глядя сквозь очки светлыми глазами, перебила:

– Вы Валентин? Входите, входите.

По коридору, освещенному подслеповатой лампочкой, она провела Травникова в комнату с окном на улицу (с видом на старую двухмачтовую посудину, торчавшую в канале, может, со времен его прорытия). У окна стоял и курил пожилой мужчина со звероватым лицом, седой, с черными усами и угрюмыми черными глазами.

– Федя, – сказала женщина, – это Валентин. Ты понял? К Маше Валентин явился.

Федор Редкозубов, скользнув взглядом по Травникову, густым басом произнес:

– Стотридцатки.

– Что – стотридцатки? – не понял Травников.

– Стотридцатки бьют. С эсминцев. Это ж на какое расстояние немца подпустили, если стотридцатки достают, мать его…

Женщина перекрестилась.

– Ты слышал, Федя, чтó я сказала?

– Да слышал. – Редкозубов раздавил папиросу в пепельнице, оглядел гостя, протянул здоровенную ручищу. – Ну, давай знакомиться, Валентин.

У него двух пальцев не было на правой – мизинца и безымянного. – Сходи на завод, Тася, Машу позови, – сказал он. – Пусть придет срочно.

– Да ее ж не отпустят. Средь рабочего дня…

– Конькову скажи, что я просил отпустить.

Женщина вышла.

– Так Маша здесь? – Травникова словно теплой волной окатило. – Маша в Кронштадте?

– А где ж ей быть. Весь август.

– Что – весь август?

– За тебя сильно беспокоилась. – Редкозубов дотронулся до повязки на голове Травникова. – В Таллине ранило?

– В море, на переходе.

– Значит, так, Валентин. Я воду согрею, помоешься. Бритва у меня опасная. Ты умеешь опасной?

– Управлюсь. Спасибо, Федор…

– Матвеич.

Прихрамывая, Федор Матвеевич повел гостя в кухню. Там возилась у плиты соседка – тощая женщина в кофте и юбке защитного цвета, придававших ей полувоенный вид.

– Вот, Игоревна, – сказал Редкозубов, – к Маше муж прибыл.

От этого слова – «муж» – Травникова в краску бросило.

– Здрасьте, – сказал он с кивком.

– Приветствую. – Соседка всмотрелась в него. – Ишь, зеленоглазый. В боях были?

– В боях, в боях, – сказал Федор Матвеевич. – У тебя в чайнике вода горячая, Игоревна? Налей-ка вот в кружку, Валентину побриться надо. А то он как дикобраз.

При своей хромоте и тяжеловесности Редкозубов оказался расторопным мужиком. Подкинул дров в топку полупогасшей плиты, поставил на конфорку бак с водой. Травников перед зеркальцем над раковиной густо намылил щеки и подбородок и принялся бриться – в первый раз опасной бритвой. Редкозубов посмотрел на его неуверенные движения.

– Э, да ты не умеешь. Дай-ка бритву.