Балканы: окраины империй - стр. 56
Оказавшись в Москве, Георгий Димитров получил высокие компартийные назначения, вначале в Коминтерне, потом в отделе международной политики ЦК ВКП(б), откуда, когда пробил час, проследовал в Софию возглавлять народную Болгарию. В позднем Советском Союзе, уже на моей памяти, Димитров точно был самым знаменитым болгарином, даже известнее своего однофамильца, эстрадного романтического певца Эмила Димитрова, и, возможно, самым известным иностранным коммунистом, по крайней мере, ни одному другому чужеземцу его ранга монумента столь ленинского типа (разве что еще немцу Эрнсту Тельману) в Москве не воздвигли. Во время своей первой поездки в Болгарию, в 1990 году, я видел в Варне памятник Димитрову, облитый неприятной желтой краской, потому что власть коммунистов уже заканчивалась. А московский по-прежнему стоит в сквере у слияния Большой Якиманки с Большой Полянкой, за что и прозван Большим Якиманом. Как подсказывает интернет, в селе Баня на юго-западе Болгарии, откуда родом родители Димитрова, сохранился чудесный парный памятник: бронзовый Георгий Михайлович внимает указаниям бронзового Владимира Ильича. Потрепанный позолоченный бюст Димитрова, достаточный для городского Дворца культуры или фойе здания обкома партии, я сторговал в одной пловдивской антикварной лавке за 250 левов (примерно 150 долларов), совсем недорого.
Георгий Димитров с Иосифом Сталиным. Фото. 1936 год
Многие историки считают, что Димитров потерял доверие кремлевского руководства, поскольку слишком рьяно защищал проект Балканской федерации, а в послевоенном конфликте Сталина и Иосипа Броза Тито проявил постыдные для советского коммуниста колебания. Балканская Федеративная Республика, создание которой активно обсуждалось в 1944–1948 годах, могла бы включить в себя народные Югославию, Болгарию, Румынию, Албанию, а также Грецию, если бы в гражданской войне в этой стране победили коммунисты. После окончания Второй мировой Кремль поставил мифическую идею объединения Балкан официальной целью компартий пяти стран, Москва намеревалась с помощью мощного буферного государства с населением в 60 миллионов человек надежно выстроить свою юго-западную военную и политическую оборону.
Но что-то пошло не так: левые силы в Греции потерпели поражение, противоречия между Белградом и Софией по македонскому вопросу, а также по поводу того, кому быть в воображаемой федерации главным, оказались непреодолимыми. У каждой из пяти стран имелись территориальные претензии ко всем без исключения соседям. Сталин, поначалу не возражавший по крайней мере против поглощения Югославией Албании и сближения Югославии с Болгарией, испугался чрезмерного роста авторитета Тито и передумал. Федерации не случилось, мечта о балканском коммунистическом единстве умерла.