Балканский рубеж России. Время собирать камни - стр. 8

Оценить словенский национализм в XIX в., перефразируя В.Л. Цымбурского, можно как «дремлющий» национализм; «разбудили» его лишь в конце 1980-х годов. Что же касается века XIX, то наряду с сугубо национальными культурными программами среди словенцев распространяются идеи Объединенной Словении, братского союза словенцев с хорватами и укрепления их взаимности со всеми славянами, особенно австрийскими. Показательно, что в 60-70-е годы XIX в., в период расцвета политической мысли в Загребе и Белграде «ни один из словенских национальных деятелей не считал, что Словения может существовать как самостоятельное государство, а подавляющее большинство словенских политиков было убеждено, что австрийское государство является единственно возможным государством, в составе которого будет находиться Словения» (И.В. Чуркина).

Австрославизм до конца XIX в. оставался неотъемлемой частью национальных программ словенцев. Лишь разочарование в политике венского правительства в конце века по отношению к славянам и словенцам, в том числе, заставило наиболее радикальных словенских политиков искать возможности существования Словении как административного и политического целого вне пределов Габсбургской монархии или в независимой Югославии, или во всеславянской федерации». Поражение Австро-Венгрии в Первой мировой войне объективно усилили эти представления словенских интеллектуалов.

Широкое распространение накануне Первой мировой войны в национальных программах всех словенских партий югославянских идей в разнообразных вариантах свидетельствует не столько о развитии национального самосознания, сколько о сложности измерения степени готовности обществ к формированию национальной государственности. Как отмечал Э. Хобсбаум, «национальная идея в формулировке ее официальных поборников не обязательно совпадает с истинным самоощущением соответствующих народов».

Еще одна причина сложности формирования национальной идентичности словенцев видится в отсутствии «образа» национального центра. Если для хорватов «образ центра (столицы)» был очевиден – Загреб, для сербов – Белград, то для словенцев центром являлась Вена. Фактически модель нации-государства как способ «преодолеть» империю в конце XIX – начале ХХ вв. серьезно рассматривалась только сербами и хорватами. Причем, первые в подавляющем большинстве, как уже отмечалось, считали национальное государство лишь стартовой площадкой к славянской империи, прообраз которой и был создан в социалистический период – ФНРЮ/СФРЮ, а мыслился еще шире – как Балканская федерация.