Багдадская встреча. Смерть приходит в конце (сборник) - стр. 7

– Явились, значит, – заметил он. – Так вот, юная леди, с меня довольно. Можете ли вы назвать причину, почему я не должен выдать вам недельное жалованье и рассчитать прямо сейчас?

Виктория, бывшая сиротой, уже открыла рот, чтобы поделиться с боссом жалостливой историей о перенесенной ее бедной мамой операции, из-за чего она, Виктория, расстроилась и плохо соображает, а ее крохотное жалованье – это все, на что вышеуказанная мама может рассчитывать, но, увидев перед собой болезненное лицо мистера Грингольца, передумала.

– Совершенно с вами согласна, – сказала она с искренним воодушевлением. – Думаю, вы абсолютно правы, если, конечно, понимаете, что я имею в виду.

Мистер Грингольц слегка опешил, поскольку не привык, чтобы увольняемые встречали увольнение таким вот согласием и одобрением. Скрывая замешательство, он перебрал кучку монет на столе и со словами «девяти пенсов не хватает» снова полез в карман.

– Ничего страшного, – милостиво махнула рукой Виктория. – Сводите себя в кино или побалуйте сладким.

– И марок тоже нет.

– Неважно. Я писем не пишу.

– Пожалуй, перешлю позже, – сказал мистер Грингольц, но прозвучало это не очень убедительно.

– Не утруждайте себя. Как насчет рекомендации?

Мистер Грингольц ощутил новый прилив раздражения.

– С какой это стати мне давать вам рекомендацию? – гневно вопросил он.

– Таков порядок, – сказала Виктория.

Мистер Грингольц достал листок бумаги, набросал несколько строчек и подтолкнул к Виктории:

– Подойдет?

Мисс Джонс проработала у меня два месяца в должности машинистки-стенографистки. Стенографирует неточно, печатает с ошибками. Уволена по причине бездельничанья в рабочее время.

Виктория состроила гримаску.

– Рекомендацией такое не назовешь, – заметила она.

– А я и не намерен вас рекомендовать, – заявил мистер Грингольц.

– Полагаю, вам следовало бы по крайней мере отметить, что я честна, не пью и прилично себя веду. Это ведь правда. Ну, и можете добавить, что я умею держать язык за зубами.

– Держать язык за зубами? – рявкнул мистер Грингольц.

Виктория ответила на этот выпад невинным взглядом.

– Именно так, держать язык за зубами, – мягко повторила она.

Тут мистер Грингольц вспомнил кое-какие письма, отпечатанные под его диктовку Викторией, и решил, что ненависти нет без осторожности.

Смахнув со стола листок, он порвал его в клочья и взял другой.

Мисс Джонс отработала у меня два месяца машинисткой-стенографисткой. Увольняется по причине сокращения штата.

– Можно бы и лучше, – сказала Виктория, – но сойдет и так.

И вот теперь, с недельным жалованьем (минус девять пенсов) в сумочке, Виктория сидела в раздумьях на скамейке в Фицджеймс-гарденс, представляющем собой зеленый участок с довольно-таки жалкими кустиками и примыкающем к церкви и большому магазину.