Багдадская встреча. Смерть приходит в конце (сборник) - стр. 20

– Вам потребуются визы, – сказал мистер Клипп, забирая паспорт. – Я обращусь к нашему другу, мистеру Берджену, в «Американ экспресс», и он обо всем позаботится. Возможно, вам придется подъехать туда во второй половине дня и расписаться, если понадобится, в документах.

Виктория с готовностью согласилась.

Закрывая дверь, она услышала, как миссис Клипп обращается к мужу:

– Какая милая, целеустремленная девушка… Нам необыкновенно повезло.

Виктории смущенно покраснела.

Поспешив домой, она села к телефону, чтобы, если миссис Клипп позвонит, посчитав необходимым получить подтверждение ее способностей, ответить с тем особенным, рафинированным акцентом, который и положен секретарше епископа. Но миссис Клипп, очевидно под глубоким впечатлением от прямоты и деловитости молодой особы, не стала утруждать себя излишними формальностями. В конце концов, обязанности Виктории как компаньонки исчерпывались несколькими днями путешествия.

Бумаги были должным образом и в нужный срок заполнены и подписаны, требуемые визы получены, и последнюю ночь Виктория провела в отеле «Савой», чтобы помочь миссис Клипп со сборами и быть к семи часам следующего утра в Эруэйз-хаус и оттуда отправиться в аэропорт Хитроу.

Вышедшая двумя днями ранее из болотистой низины, лодка неслышно скользила по тихой глади Шатт-эль-Араба. Поток здесь был быстрый, что избавляло управлявшего лодкой старика от лишних усилий. Движения его были плавными и ритмичными, глаза – полузакрыты. В ритм движениям звучала негромкая, заунывная и кажущаяся бесконечной арабская песня:

Много раз – все и не сосчитать – и по самым разным случаям спускался Абдул Сулейман, принадлежавший к племени болотных арабов, до самой Басры. Вместе с ним в лодке был другой человек, наряд которого представлял собой столь часто встречающееся в наши дни трогательное сочетание восточного и западного стилей. Поверх длинной полосатой рубахи он носил затасканный китель защитного цвета, старый, заляпанный пятнами и рваный. Концы некогда красного, выгоревшего вязаного шарфа были заткнуты под мундир. Голову его, как дань почтения арабскому платью, покрывала неизменная черно-белая куфия, подвязанная черным шелковым шнуром-агалом. Взгляд затуманенных усталостью глаз рассеянно скользил по излучине реки. В какой-то момент пассажир начал тихонько подтягивать в унисон старику. С виду он ничем не выделялся на фоне месопотамского пейзажа. Ничто не выдавало в нем англичанина, обладателя секрета, перехватить и уничтожить который – вместе с его носителем – жаждали влиятельные люди многих стран.