Бабушка, расскажи сказку! - стр. 34
Правда, в городе тоже лужи
и нетрезвые рожи даже.
Всё же вряд ли там будет хуже,
ибо хуже ещё – куда же?
Поэтому пришлось ещё раз Чекалиным сниматься с насиженного места. В начале 1965 г. отец и уехал в Московскую область искать это место. Конечно, место, куда переехали родители, не такой уж город, а деревня, куда сначала они попали, оказалась самой настоящей деревней, но, по сравнению с нашей Тамбовской деревней, даже не по хозяйским домам, а по самой жизни, даже при большем количестве «нетрезвых рож», чем в нашем Кусте, хуже не стало, заметно не стало. Несмотря на то, что сначала вся наша семья жила в одной из комнат, если так можно сказать, коммунальной квартиры деревенского типа, в доме барачного типа, строившемся не для жилья, а как свинарник для одного из отделений совхоза. Сказывалось, вероятно, многое, из которого, несомненно, главным можно назвать близость города, тем более – Москвы. Да и по пути к ней целый ряд пусть и небольших тогда, но городков: Кашира, Ступино, Михнево, Домодедово и др. А в Тамбовской области, кроме всего прочего, практически полное отсутствие дорог. От нас до крупного города Тамбова 120 километров, а мелких городов или городков не было никаких. Из районного центра, Токарёвки, до бывшего районного центра Полетаево в то время не ходили автобусы, их просто не было. А и были бы! Что толку от них, если дорога между ними была грунтовая. А как весной или осенью? А как, например, и тем же летом, но после дождя? А ведь Полетаево с 1935 г. (и, кажется, до 1958 г.) было районным центром. До Октябрьской Революции и немного при советской власти оно славилось своими конными ярмарками. Покупать лошадей приезжали военспецы кавалерийских частей и армий, представители Кавказа, Дона, Турции, Австро-Венгрии и Германии…
Переезжали мы в конце 1965 г. Папа был уже на новом месте, в деревне Яковлевское, а маме срочно пришлось распродавать хозяйство: овец, кур, пчелиные семьи, да ещё и дом. Из-за срочности большинство продаваемого ушло за небольшие деньги. Уже не помню, что за сколько продалось, но дом и постройки, да и всё, что внутри, купили на двоих за 200 рублей наш сват, Незнанов Филипп Степанович, и сосед, Авилов Иван Тарасович (Таращ, как его проще называли в деревне). Дом-то им и не нужен был, а вот на дрова из него ещё что-то можно было взять, да и для топки своих печей – полный стог сухого навоза. Когда я приезжал в Красный Куст в 1970 г., в гости к Незнановым, тогда там находилась и тётя Сима (сестра отца) с детьми Юрой и Володей, и приехал ещё и мой друг, Саша, то я ходил к своему дому, к тому, что от него осталось. Всё было в развалинах: сам дом, омшаник, оба погреба. Всё деревянное было изъято, стог навоза увезли. Оставались не тронутыми только деревья, ветла и клёны, которые росли рядом с домом, да и те деревья, что росли внизу, у ручья, в конце нашего огорода.