Бабушка, расскажи сказку! - стр. 19

Дом во Львово был деревянный, старый, возможно, ещё со времени переселения Чекалиных из Архангельской губернии, что произошло примерно в конце первой половины ХIХ в. Переехали они тогда из этой губернии вынужденно: эту семью проиграл в карты их архангельский владелец тамбовскому помещику, владельцу села Львово Тамбовской губернии. То, что проиграли в карты – это точно известно со слов Василия Ивановича, который помнил их переезд в Тамбовскую губернию примерно в середине 1840-х годов (больше всего, по моим расчётам, подходят для этого 1845-47 годы).

Скорее всего, проиграна была не одна семья. Известно, что в этих краях Тамбовской губернии жили и ещё семьи с фамилией Чекалины, которые нам не были близкими родственниками (правда, Чекалины, по моим поискам в интернете, – сравнительно распространённая фамилия). Может быть, только какими-то очень дальними. А то, что фамилия у них была такая же, нет ничего удивительного. Когда мой отец по ранению во время войны с Германией (он воевал первоначально на Карельском фронте) лежал в Петрозаводске в госпитале, медсестра его спросила, нет ли у него брата, Михаила, поскольку рядом в палате лежит раненый Чекалин Михаил. Отец обрадовался, а вдруг это он! Его брат Михаил родился в 1925 году, во время войны был мобилизован на Урал, в Ульяновск. При переноске мешков муки по сходням в январе месяце 1943 года он упал и сломал себе позвоночник, похоронен в Ульяновске. Но оказалось, что это не брат. Вот этот «не брат», рассказал, что в их деревне, в Архангельской области, половина фамилий – Чекалины. К сожалению, название этой деревни отцу не запомнилось. Ведь очень большая вероятность, что как раз из этой деревни и прибыли наши родственники, проигранные в карты…

Я хорошо помню уже другой дом, из самана, который построили в 1950 году вместо старого. Родители говорили, что размеры саманного дома получились практически такими же, как и сломанного деревянного. В том доме тоже было две комнаты и сени. Вторая комната старого дома, запроходная, называемая горницей, была холодной, и в зимнее время не использовалась как жилая, на зиму она закрывалась. В саманном же доме в горнице установили плиту, поэтому и в зимнее время эта комната использовалась. В основной комнате, избе, была русская печь, которая осталась от прежнего сломанного дома. (Да и в 1928 году, в год переезда, ту печь разобрали на кирпичи и из них же и сложили на новом месте новую.) Эту печь при повторном строительстве не ломали, а строили стены вокруг неё. Так что старый дом я не помню, а вот печь-то знаю и представляю очень хорошо.