Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность - стр. 81
Подбегает к стеклу и начинает любопытствовать.
Зина: «Вольво» такое же, как у Турындыкина.
Лиля Михайловна: Зиночка, да ведь это же турындыкинское «Вольво» и есть. Смотри, двери от удара заклинило, и он не может выбраться. А из мотора идет дым, вот-вот машина взорвется. Бедный Альберт Александрович! Теперь он умрет от удушья, а еще лучше – сгорит заживо.
Оставшиеся сотрудники тоже вскакивают со своих мест и бросаются смотреть. Бобылкин, только глянув, опрометью убегает куда-то по коридору и скрывается из глаз.
Зина: Дыма все больше и больше.
Лиля Михайловна: Зиночка, о чем ты говоришь? Это уже не дым, а пламя. Видишь, сквозь капот вырывается?
Сережа: Неужели все четыре двери заклинило?
Антон: Так бывает, если электроника отказывает.
Зина: Может, он раненый?
Лиля Михайловна: Как ты можешь так говорить, Зина? Разве в такой страшной аварии можно выжить? Альберт Александрович наверняка уже мертвый.
Зина: Как же мертвый, когда руки сквозь разбитые стекла просовывает?
Лиля Михайловна: Это у него предсмертная агония.
Сережа: Капот у машины смяло, а то можно было бы через лобовое стекло вылезти. Вот гадство!
Лиля Михайловна: Сережа, несчастье с Альбертом Александровичем не повод нецензурно выражаться в присутствии женщин.
Сережа: Извините, Лиля Михайловна, не сдержался.
Зина: А это кто?
Лиля Михайловна: Где? Где?
Зина: Вон, в желтом спортивном костюме и маске…
Антон: Это, по-моему, не спортивный костюм, а трико. Откуда этот мужик взялся, из цирка, что ли? Да ведь это же…
Сережа: Флаймэн. Человек-муха.
Зина: Смотрите, что делает!
Антон: Во дает!
Лиля Михайловна: Где? Где? А вон, вижу. Боже правый, да ведь он переворачивает «Вольво» Альберта Александровича набок и разрывает машину надвое голыми руками!
Зина: По-моему, Турындыкин живой.
Лиля Михайловна: Господи Иисусе!
Сережа: Впервые такое вижу.
С азартом наблюдают за происходящим.
Зина: Народу сколько! Из-за них Турындыкина не видно.
Сережа: А где Флаймэн?
Антон: Тю-тю-тю! Улетел. Он же человекомуха!
Лиля Михайловна: Не человекомуха, а человекомух. Мужского рода.
Зина: Кажется, Турындыкина куда-то несут.
Лиля Михайловна: Неужели там же, на газоне, и похоронят?
Сережа: Как похоронят? Турындыкин живой, его Флаймэн спас.
Появляется Зубова.
Зубова: Здравствуйте, мальчики и девочки.
Все, кроме отсутствующего Бобылкина, моментально оказываются в рабочих креслах.
А где Иван Владимирович? Приболел?
Лиля Михайловна: Отошел на минуту. (Взволнованно). Ирина Витальевна, вы видели?
Зубова: Да видела, видела. Можно сказать, все на моих глазах происходило – и авария, и спасение.