Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность - стр. 71
Гера: И что?
Хрюк: Я вот сейчас думаю: зачем я толкнул Катеньку в песочницу? Если бы мне сказали, что я попаду за это в ад, я бы не стал толкаться.
Гера: Таких закоренелых грешников, как ты, Хрюк, еще поискать!
Хрюк: Потом, правда, Катенька поднялась на ноги и ударила меня лопаткой по лицу. У меня все лицо оказалось залито кровью, пришлось двенадцать швов накладывать. Правый глаз после этого плохо видит. Но все равно, я ведь первый Катеньку толкнул. Если бы я не послушал Виталика, не пришлось бы мне теперь гореть в аду. Как ты думаешь, а?
Гера: Жуткая история.
Поблизости раздается легкий хлопок.
Хрюк: Гера…
Маринка (всхлипывая): Еще кто-то умер.
Гера: Снова перестаю что-либо понимать. Мужик в тренировочных штанах сказал: рядом находятся души, связанные обстоятельствами общей гибели. Кто к нам в гости пожаловал?
Из темноты земной жизни кто-то к ним направляется. Гера, Хрюк и Маринка, ничего подобного не ожидавшие, наблюдают, затаив дыхание.
Это же…
Душа приближается и оказывается их старым знакомым Витьком.
Хрюк: Ты?
Гера: Витёк, старина, и ты здесь? Сколь радостно средь толпы народной встретить соратника по учебе!
Витёк: А? Что?
Гера (показывая остальным на колбасный нож, торчащий из Витькова живота): Батюшки, тот самый, которым Маринку зарезали. Да что же это такое делается сегодня, прямо какая-то ночь длинных ножей! Кто же тебя так, бедолага, ведь на острове никого из посторонних не было? Неужели Колдобина? Догадываюсь, догадываюсь. Слабые девичьи нер вы не выдержали эмоционального перенапряжения, и Колдобина с криком: «Все кончено, Витя, любимый!» – пронзила тебя кинжалом.
Витёк: Я, когда очухался, смотрю: кругом лес. Пошел вас искать. Гляжу, Колдобина у костра сидит и горько так, безутешно рыдает. Дай-ка, думаю, ее попугаю, а то больно грустная. Подкрался потихоньку со спины, как шутки ради обхвачу ее за плечи, как заору во весь голос…
Гера: Да, представляю радость Колдобиной от такой шутки.
Витёк: …а эта дура возьми, да и ударь меня ножом в живот, зараза. Совсем сбрендила. От неразделенной любви, что ли?
Гера: Или шутка показалась слишком остроумной.
Маринка: Убийца! Убийца!
Бросается на Витька, пытаясь дать ему пощечину.
Витёк (очумело): Ты чего, Марин?
Маринка: Ты хоть помнишь, что сделал, чучело? Ты же меня зарезал!
Витёк: Я? Тебя?
Гера (Хрюку, с печальным философским осознанием собственной правоты): Теперь понял, толстый, отчего с прокуратурой связываться не стоило? Я сразу предупредил.
Хрюк: Ну, не знаю… Так, что ли, лучше получилось?
Маринка (Витьку): Меня! Меня зарезал! Это, по-твоему, кто сделал?