Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность - стр. 3
Мама Сидорова: Ты мог бы…
Сидоров: Нет! Ни за что!
Мама Сидорова (вздыхая): Пойду принесу Рогалику молока.
Уходит на кухню.
Сидоров: Теперь ты понимаешь, Рогалик, отчего мне грустно? Ты мне сочувствуешь, дружище?
Хвост на диване утвердительно помахивает в ответ.
Сцена 2
Кабинет издателя художественной литературы. Издатель сидит за столом, рядом с высоченной стопкой сложенных на полу рукописей. В дверь робко заглядывает Сидоров.
Сидоров: Можно?
Издатель: Проходите, проходите, молодой человек. Как ваша фамилия?
Сидоров: Сидоров.
Издатель: Как Сидоров? Тот самый Сидоров?
Сидоров (он ошеломлен. Только и может произнести): Сидоров.
Издатель: Это вы написали?
Роется в рукописях. Выуживает одну из них.
Издатель: Сидоров. «Маразматики, или Возмездие навылет». Это ведь ваше?
Сидоров: Мое.
Издатель: Поздравляю, Сидоров, мощно пишете. Вы перспективный. Да какое там перспективный, что я говорю! Вы, несмотря на молодость, сложившийся мастер хоррора.
Сидоров (оседая на стул): Спасибо.
Издатель: Особенно мне понравилось это…
Бегло пролистывает рукопись.
Вот…
Зачитывает.
Был поздний вечер, через две недели после похорон Любомира Ивановича. На улице – сильная гроза. Вялый Степан Валерианович, то засыпая, то снова просыпаясь, смотрел телевизор. Он бы его давно выключил, да лень было подняться с кресла. Внезапно Степану Валериановичу почудился шорох за окнами. Пересиливая себя, он все-таки встал, отдернул занавеску и выглянул на улицу. Как раз в это мгновение вспыхнула молния. В ее ирреальном свете с той стороны стекла проявилось чье-то зеленое лицо.
«Аааа!» – испуганно завопил Степан Валерианович и отшатнулся, задернув занавеску.
«Не бойся, Степан Валерианович, это я, твой старый друг Любомир Иванович», – послышался из-за окна хриплый, до боли знакомый голос.
Сидоров: Это один из лучших кусков.
Издатель: Какая экспрессия, какой искрометный юмор, какие психологизмы! Для литературы ужасов психологизмы – редкость. Уж вы мне поверьте, Сидоров.
Сидоров (скромно): Я старался.
Издатель: Еще как старались! Вы пишете литературу ужасов почти так же мощно, как Амброз Бирс.
Сидоров (обрадованно): Вы читали Бирса?
Издатель: Разумеется, читал. Я же издатель, я иногда читаю.
Сидоров: А как вам Лавкрафт?
Издатель: О, они с Бирсом настоящие наследники Эдгара Алана По! Жалко, что в России мастера ужасов такого класса до сих пор не рождалось. Но теперь появились вы…
От смущения Сидоров закрывает лицо руками.
А с вами и надежда на развитие гоголевских традиций.
Сидоров (только и может вымолвить): Вы знаете…
Издатель: Что?
Сидоров: Я не надеялся встретить понимающего издателя. Такого, как вы. С которым можно было бы запросто пообщаться на литературные темы.