Бабочки в цифровом музее - стр. 8
– Что чувствую? – Полина прислушалась к себе, но ощутила лишь неясное стеснение в сердце.
– Полиночка, давай присядем, я покурю. – Не дождавшись ответа подруги, Татьяна Ивановна опустилась на свободную скамью из белых реечек, где не было других отдыхающих. Достала пачку сигарет, зажигалку и закурила.
Полина села с подветренной стороны, чтобы не вдыхать неприятный ей дым:
– Вы же собирались бросить курить. – Младшая подруга осуждающе покачала головой. – С вашим-то диагнозом…
– Да ладно, Полинка, с моим диагнозом до ста лет живут, если не нервничают и вовремя принимают лекарства. А признайся, девочка: сейчас тебе не кажется, что он мог бы обратить на тебя внимание тогда, в прошлом? Если бы… если бы ты вела себя иначе?
– Не знаю, Татьяна Ивановна. Разве невозможен был бы и такой разворот событий?
– А ты сыграй для себя психодраму! Представь, что тебе снова семнадцать лет. Ты подходишь к нему и признаёшься в любви …
– Нет, это невозможно! Он был учителем – недосягаемая вершина для меня. Он и сегодня вызвал во мне огромное уважение и… слегка жалость. – Полина отмахнула ладонью от лица лёгкий дым, всё же долетающий от курящей соседки по скамье.
– Поскольку директор берёт учителя к нам на работу, у тебя появляется в жизни возможность второй раз войти в ту же воду, – с лёгкой иронией заметила подруга-психолог.
– Я попробую.
– Ну-ну! – Татьяна Ивановна пригасила сигарету, выбросила её в урну, встала со скамьи. – Ладно. Идём!
Следом встала и Полина, стряхнув жучка, упавшего с клёна на ладонь. Подруга права, что иронизирует над её мечтами. И зачем только она рассказала ей о своих детских чувствах? Недовольство собой и соседкой, вызвавшей её на откровенность, заставило Полину замолчать, замкнуться. Татьяна Ивановна уловила нежелание подруги разговаривать и тоже замолчала. Войдя в свой подъезд, соседки попрощались и разошлись по своим квартирам.
2. Мужчины в её жизни
Полина скинула куртку и кроссовки в прихожей, влезла в мягкие тапки без задников, усталая, направилась на кухню – ставить чайник – и застыла на пороге. За столом безмятежно сидел её бывший супруг Антон – с отёкшим сероватым лицом, и маленький курносый нос терялся в этой одутловатости. Серовато-грязные лохмы нависали над ушами. Недельная, наверно, небритость закрывала его щёки и подбородок. Он отхлёбывал чай из любимой кружки Полины с нарисованным зайчиком на боку.
Она бессильно опустилась на табуретку:
– Чертяка, напугал меня! Ты как сюда пробрался? Я же ключи поменяла!
– К счастью, ты оставила старые рамы и не установила решётки на окна! – усмехнулся незваный гость. – Только вот засада: после моего проникновения они плотно не закрываются. Но я принесу инструмент и сделаю.