Бабочка в гипсе - стр. 42
– Раз запрещена импровизация, значит, подготовлен сценарий беседы, – мирно объяснила я. – Готова его зачитать.
– Кого ты привел? – заревел Лев Георгиевич, пытаясь взглядом просверлить в Паше дырку. – Убирайся немедленно вон!
– Евлампию Андреевну, – проблеял Гладков, пятясь к двери.
Мне стало стыдно. Ну кто виноват, что мне не понравился местный главнокомандующий. Похоже, он красит волосы, а потом тщательно скрепляет их при помощи лака или воска. Вот вы как относитесь к таким мужчинам? Впрочем, если так за собой ухаживает человек из шоу-бизнеса, модельер, дизайнер, любой представитель фэшн-индустрии, я не удивлюсь. Но обнаружить подобного типа в среде борцов с преступностью немного странно. А еще от Льва Георгиевича интенсивно пахнет одеколоном с шипровыми нотами. У меня от такой парфюмерии разом начинается спазм всех сосудов.
Похоже, Лев Георгиевич сообразил, что я не пала жертвой его красоты, и разозлился. Вот только на орехи достанется не Лампе, которая не подчиняется боссу, а Гладкову и бессловесному компьютерщику.
– Извините, – улыбнулась я, – насчет сценария я пошутила.
И тут мобильный Валентины, лежавший на столе, заорал дурным голосом.
– Берете на счет три, – шепнул компьютерщик.
– Тишина, – скомандовал шеф, – работаем.
Я поднесла «раскладушку» к уху:
– Алло.
Два компьютера зажгли экраны, на одном возникла карта, на другом – множество кругов со стрелками.
– Медведева не освободили, – произнес голос, – но ты можешь это сделать. Я знаю, что можешь!
– Вы же понимаете, что милиция не имеет отношения к Главному управлению исполнения наказаний, – ответила я, – следователь и оперативники только собирают доказательства, приговор выносит суд, а содержат осужденного на зоне. Разные ведомства не могут быстро договориться. Дайте им побольше времени.
– Ладно. Филипп должен быть на свободе к семнадцати часам. Иначе вы получите новый труп, – прошипели из трубки, – ровно в семнадцать.
Я покосилась на парня, перед которым на мониторе с калейдоскопической скоростью менялись карты районов Москвы и бегал зеленый луч.
– Предлагаю вам компромисс, – нежно пропела я. – Вы даете мне двадцать четыре часа, а я добиваюсь освобождения Филиппа. Кстати, почему вы так озабочены его судьбой? Он ваш друг? Родственник?
– Ты не дома! Ладно! Получишь, что заслужила, – каркнул в ответ голос. – Не хочешь звонить своим приятелям? А ведь можешь!
– Стойте, – заорала я, – вы правы! Я в спецлаборатории! Не хотела сюда идти, но меня заставили. Вас пытаются засечь! Но я могу помочь! И вам, и Медведеву! Я верю, что он не виноват. Эй, ничего не делайте!