Бабки - стр. 1

Зинаида Абрамовна уставилась в одну точку. Вокруг нее был погром, как будто следственный комитет провёл тщательный обыск. Мозг Зинаиды Абрамовны работал так активно, что её лицо покраснело, а руки сжались в кулаки. Миллионы нейронных связей искали решение: где взять деньги?

Зинаиду Абрамовну можно отнести к той категории женщин «попрыгуний стрекоз», пропевших лето красное и вдруг осознавших, что плясать то уже поздно, а стол и дом под кустом остались в далеком прошлом. С юности она вертелась между обеспеченными комсомольскими работниками, танцами, шумными вечеринками, ресторанами. Она жила одним днем, просыпалась в незнакомых квартирах. Ее трудовая книжка была полностью исписана, работать Зинаиде категорически не хотелось, но в социалистические времена не работающих судили за тунеядство и приходилось постоянно оформляться куда повезет.

И вот она одинокая, бедная старость. Детей нет, друзей нет, а последний, так называемый спонсор, умер пять лет назад.

Заслуженной пенсии хватало только на квартплату, льгот и сбережений не было, одежда поизносилась, драгоценности давно ушли в ломбард, счета за коммуналку валялись по всей квартире. Квартира была заложена в банке, однако деньги с этого уже давно испарились.

Нельзя сказать, что Зинаида Абрамовна была глупым человеком, отнюдь, она была рассудительной и опытной женщиной. Но в российской действительности этого мало, и если уж пи*дец наступил на шею, то будет душить тебя до летального исхода.

Звонок в дверь вывел Зинаиду Абрамовну из ступора. На пороге стояла маленькая, но крепкая старушка, ровесница Зинаиды Абрамовны, с палками для ходьбы в руках.

– Ты чой то, Зинка? – уверенно вошла старушка, – У тебя это, воры что ль побывали? Да и красть то нечего?

Не дожидаясь ответов, старушка уселась на табуретке, опершись руками на палки.

– А я тебя у парадной жду, жду, а тебя все нет. Вот и не дождалась. У тебя, что с памятью, деменция что ли? Сегодня же вторник! – Подруга подняла в верх указательный палец. – А по вторникам и четвергам у нас занятия. А занятия где? В парке. А кто ведет занятия? Игорь Валерьевич, Игорь Валеерьеевичь!

– Ладно тебе паясничать, Семеновна, – глухо ответила Зинаида. – Помню я все. Да только мне сегодня ничего не хочется. С каждым днём всё тяжелее и тяжелее становится.

Зинаида тоже присела на табуретку и оперлась головой на руки.

– Ой тошно мне, Глашаааа…

– А ну не кисни, господь терпел и нам велел. Ты это, Зинка, брось, давай собирайся, по пути покалякаем. – И она ласково обняла подругу и повела к выходу.

Зинаида Абрамовна была так растеряна, что взяла с вешалки первое попавшееся пальто. Глафира Семёновна захватила палки, и они зашагали в сторону парка.

– Ну что, давай, рассказывай, что всё-таки случилось?

– Да все как-то по наклонной, – начала свой рассказ Зинаида Абрамовна. – Как умер мой последний, так все и рухнуло. У меня кроме него никого и не осталось, племяш только, но я его пару раз то и видела всего, один раз при рождении, второй раз, когда он денег у моего на развитие бизнеса просил. Сережа тогда дал конечно, он у меня добрый был. Умер то он неожиданно, завещания не оставил. Вот я дура… Налетели родственнички, первая дочара его прискакала, я ведь ей заместо матери была, а она – змеюка! – «прошу Вас в ближайшее время съехать с квартиры, так как родственников много, мы ее продавать будем, деньги поделим; Вы не родственница, но я буду настаивать, чтобы и Вам что-нибудь досталось», – коверкая голос, продекламировала Зинаида Абрамовна. – Ага, сучка крашенная, жди больше, достанется от вас. Знаю я их всех родственничков то Серёжиных, царство ему небесное, какой человек то был на фоне этих крокодилов, золото. В общем, выперли меня на улицу, что могла с собой захватила, да много ль унесешь под прицелом то. Все, что унесла, в ипотеку бухнула, еще и кредит взяла, жить то где-то надо, вот так здесь и оказалась – в трущобах.

– Ну, трущобы тоже, – фыркнула Семеновна, – ты трущоб в Жопосранске не видела, это Питер, детка, – ехидно усмехнулась она, – культурная столица!