Бабье царство. Русский парадокс - стр. 88

Посол Франции написал в Версаль, что Петр скончался от плохо леченного сифилиса, подхваченного им в Голландии, результатом которого стали проблемы с задержкой мочи и язвами в канале.

То же считал Вильбоа и причиной называл не голландку, а известную высокородную блудницу генеральшу Чернышеву. Впрочем, вряд ли виновница была одна. Достаточно вспомнить переписку Петра с Екатериной о безымянной больной метрессе… Советская медицина не оставила без помощи Петра. В 1970 году по инициативе правительства СССР и Академии наук была образована Комиссия венерологов, которая сделала полезный и нужный вывод: «Петр Первый умер не от последствий сифилиса. По имеющимся данным можно сделать вывод, что он страдал злокачественным заболеванием предстательной железы, или мочевого пузыря, или мочекаменной болезнью».

Звучит траурная музыка, бьют барабаны, гремят пушечные выстрелы, трезвонят колокола, дома затянуты черным крепом… Головы мужчин обнажены, шквалистый ветер грозит сорвать парики – их придерживают руками… Сопротивляясь стуже и бурану, длиннейшая погребальная процессия добралась до Петропавловского собора…

Шутливое изображение этой процессии запечатлел народный лубок «Мыши кота погребают» – маленькие мышки везут хоронить огромного кота.

Но, похоронив Петра, надо было решить главный вопрос: кто будет царствовать? Петр ушел, на него не ответив. Основных кандидатов теперь было двое: вдова Императрица и ребенок – сын убиенного Царевича Алексея, внук великого Петра – Петр.

За Екатерину были граф Петр Толстой, главный виновник несчастья Царевича Алексея, и все худородные «птенцы гнезда Петрова», которым грозило возвращение в прежнюю безвестность: Ягужинский, Девьер, Шафиров. Главой этой партии, конечно же, являлся Меншиков. Наконец, к приверженцам Екатерины принадлежало большинство членов Синода – учреждения, вызванного к жизни Преобразователем. Все эти люди подписывали смертный приговор Алексею.

Меншиков распорядился умело и быстро. Гарнизон и войска, шестнадцать месяцев не получавшие жалованья, всё получили сполна. Были разосланы указы: подразделениям, находившимся на работах, возвратиться к своим полкам – чтобы они могли молиться за покойного Императора. В столице стража была удвоена на всех постах, и отряды пехоты двигались по улицам для предупреждения волнений. В то же время старшие офицеры обоих гвардейских полков – Преображенского и Семеновского (шефом одного был сам Меншиков, а другого – генерал Бутурлин, обожавшие Императора и перенесшие обожание на его супругу), – а также влиятельные светские и духовные лица были приглашены во дворец.