Баба Нюра - стр. 27

Вдруг что-то постороннее проникло мне в горло, заполнило, начало неловко проворачиваться, сдирая поверхность гортани.

Я зашелся в надсадном кашле, пытаясь вытолкнуть шершавый предмет из рта, но он прочно засел там и, продолжая свое отвратительное шевеление, начал опускаться ниже. Невыносимое жжение пронзило мне грудь. Черт возьми, опять этот проклятый нашатырный спирт, в конце концов, я дотла сожгу себе легкие!

Я осторожно отодвинул от себя блюдце, сдернул ошейник, кряхтя поднялся с лежанки и затопал по комнате, разминая затекшие ноги. За окном по-прежнему глубокая темень, в комнате тусклый зеленый свет ночника.

Итак, второй опыт завершился. Он оказался более простым, никаких особых приключений в запределье я на этот раз не испытал, зато неожиданно повидался с умершими родителями, их счастливые лица до сих пор у меня перед глазами. На этот раз все выглядело намного серьезнее, и загробный мир показался мне более привлекательным и комфортным, чем в первый раз. Что там говорил отец о возможностях мира посмертного существования – жить вечно и владеть звездными мирами? Его слова по-настоящему задели меня. Действительно, что я теряю здесь, что хорошего в этой серой, нудной, бессмысленной земной жизни, когда изо дня в день все одно и то же, когда постоянно нужно рвать и метать за кусок хлеба, бесцеремонно расталкивая других, страждущих того же? Нет, не хочу, надоело! Я лучше уйду в тот, иной мир и останусь там навсегда! Не желая терять ни одной лишней секунды времени, я вернулся к кушетке и, перед тем как лечь, взглянул на удушающую машину.

Душка буквально сияла тихой радостью, если можно так сказать про бездушную машину. Ее электромеханические внутренности под колпаком из плексигласа заманчиво мерцали в мягком свете ночника, и весь томный вид удушающей машины, гениального творения моего разума, невольно вызывал нежные романтические чувства.

Да, это я и никто иной, именно я достиг своей главной цели, тем самым выполнив свое предназначение на Земле, и теперь я ухожу. Мне просто нечего больше делать в этом мире, ведь я познал истину.

Я взял блюдце с нашатырем и, выплеснув отвратительно вонявшую жидкость в унитаз, присел на кушетку. Потянулся к пульту и запрограммировал на нем свой третий и последний опыт. Программа была предельно простой: достаточно плотное сжатие шеи и последующая выдержка в течение трех часов. На этот раз я выставил параметры, максимально достижимые на моей установке. Их величины заведомо должно хватить, чтобы гарантированно перейти в мир иной.

Прилег на кушетку, закрепил обод на шее, затянул посильнее кожаные ремни на щиколотках, затем вдел в петлю левое запястье, затянул, потом – правое, затянул, насколько смог дотянуться. Все готово, пора в путь, осталось пережить еще несколько мгновений, пусть даже крайне неприятных, – и я уже там, в удивительном мире запределья.