Б-11 - стр. 6
– Я всем вам уже немного говорил о том, куда мы собираемся, – начал свой рассказ Макс, хотя Даше ни он, ни Мишка о предполагающемся мероприятии ничего не сообщали, – но, полагаю, перед выездом стоит рассказать подробнее. Если кто-то из вас после этого откажется от участия – я пойму. Не все упирается в деньги.
– А что, это так опасно? – спросил Феликс.
– Трудно сказать, – ответил Макс. – Я расскажу вам, а вы уж сами для себя решите, опасно это, или нет. Наверно, все вы слышали байки про Кольскую сверхглубокую?
Команда вразнобой закивала.
– В начале девяностых эта скважина достигла рекордной глубины в двенадцать с лишком километров, – продолжил Макс. – После чего была закрыта. Это породило массу домыслов, даже рассказывали про какое-то существо, якобы, вырвавшееся из скважины, – Макс фыркнул, – посмотрел бы я на это существо, которое двенадцать километров ползло по туннелю шириной в двадцать сантиметров! На самом деле, ничего сверхъестественного на КСС, конечно, не происходило, и, на первый взгляд, остановка проекта имела совершенно банальную причину – наступали девяностые, и денег на такие проекты просто не было, но…
Макс сделал паузу, и оглядел присутствующих. Ему явно удалось их заинтересовать.
– Авария все-таки была, – продолжил он. – Правда, не на Кольской сверхглубокой. В трехстах километрах к востоку от Мурманска, в пустынной Кольской тундре есть, на первый взгляд, ничем не примечательное плоскогорье. В начале восьмидесятых на этом плоскогорье был начат удивительный проект. Начнем с того, что проект был частным – можете себе представить, что это означает, в условиях СССР, где даже на частное мнение смотрели косо. Финансировал проект некий югослав. Проект анонсировался как испытание горного оборудования в сложных условиях, и инвестор обещал, по окончанию работ, передать государству пакет документации на это оборудование – проходческий агрегат сверхглубокого бурения. Поэтому ему и выдали разрешение на работы. Заведовал проектом молодой и талантливый, если не сказать больше, ученый – Мстислав Верховцев.
Даша заметила, что, при словах Макса о Верховцеве профессор Кулешов странно поморщился, а Макарыч – загадочно улыбнулся. Что это значило, она не поняла, но для себя этот момент отметила.
– В группе Верховцева, конечно, был представитель КГБ, – продолжил Макс. – Раз в три дня он передавал на Лубянку отчет о работе. Часть этих отчетов мне предоставил Александр Филиппович.
Македонский степенно кивнул.
– Вероятно, эта проходческая платформа, действительно, была очень эффективна, – продолжил Макс. – Первый запуск произошел в апреле восемьдесят четвертого, а к февралю платформа уже прошла глубину в десять километров – удивительная скорость! Но в конце марта отчеты на Лубянку приходить перестали. Встревоженные кураторы проекта попытались выйти на связь со своим представителем, и им долгое время это не удавалось, а потом пришло короткое сообщение: «ЧС. Не ходите. Здесь ад».