Б-11 - стр. 15

, словно ваяли не человека, а мертвеца. Клиенты ценили Дашу за талант вдыхать жизнь в изображение уже умерших; но сейчас то, что выходило из-под ее пальцев, а ваяла Даша всегда только голыми руками, презирая резцы, даже мягкие, деревянные и пластиковые лопаточки, было мертвым. Словно Даша готовила Александру Филипповичу посмертную маску.

Отставив на полку изуродованную ею же самой голову, Даша достала из шкафчика бокал и бутылку красного сухого вина, привезенного Максом из Италии и подаренного ей. Вино было не особо известно, какая-то коммуна Ризоли, но очень вкусным и ароматным. Еще одной особенностью Даши были обостренные с детства обоняние и чувство вкуса, компенсирующие с лихвой ее крохотную, в полдиоптрии, близорукость. Многие вина Даша не могла пить вовсе – это только кажется, что «ароматизаторы, идентичные натуральным» идентичны натуральным – для Даши они так явственно отдавали химией, что пить эту гадость она не могла себя заставить.

Плеснув вина в бокал, Даша посмотрела на свою любимую неразлучную парочку – балерину и терминатора.

– Наверно, я сегодня чересчур пьяна, чтобы работать – сообщила она им, хотя выпила-то всего ничего. – Надо спать, правильно? Вот что, прикорну-ка я здесь, на диванчике.

Она приглушила свет, взяла с полки верблюжий пледик и подушку – в мастерской она засыпала частенько, и забралась на глубокий, но неширокий диванчик, какие покупают для младших школьников или любимых крупных собак. Опустошила бокал, отставила его на тумбочку в изголовии, послала терминатору воздушный поцелуй… по телевизору Тилль Линдеманн пел о том, как ему плохо без какой-то женщины, с которой он, вроде как, и рядом, а на самом деле, очень далеко. Под эту песню Даша и заснула….

Через большое панорамное окно лился солнечный свет – какой-то по-зимнему неприятно яркий. Даша открыла глаза, и увидела сидящего в изножьи кровати Макса.

– Который час? – машинально спросила она.

– Полчетвертого ночи, – ответил тот.

– Какой ночи? – жмурясь от яркого света, сказала Даша. – Солнце светит прямо в глаз, день на дворе.

– Полярный день, – подтвердил Макс. – Теперь полгода солнце вообще не будет заходить.

Отчего-то информация о полярном дне не показалась Даше странной. Ее больше беспокоило другое:

– А как ты здесь оказался? Я тебе, вроде, ключей не давала…

– Ты дверь закрыть забыла, – сообщил Макс. – Я закрыл, когда входил, но вообще говоря – это неразумно.

– У меня голова совсем не варит после вчерашнего, – сказала Даша. – А вообще, с чего ты решил среди ночи в гости завалиться?