Ажнабия. Записки иностранки - стр. 16
…А горы здесь рыжие, как мои волосы. И земля рыжая. И даже солнце.
Первый день в Ливане – долгая прогулка по горячему Бейруту.
Мы ехали в автобусе по улицам города. Всё другое – автобусы, люди, дома, воздух.
Не успела выглянуть в открытое окно, как рядом пристроился мотоцикл с двумя гарными арабскими хлопцами, которые махали руками и ногами, усиленно давили на гудок и чуть не протаранили автобус. Больше в окно я не высовывалась.
Вернувшись домой, мы застали замечательную картину – сын сидел рядом с мешком чипсов и конфет и принимал очередные подношения от ливанской бабушки. Надо сказать, что раньше он всю эту химически-ядовитую гадость не ел. Но на Востоке к вопросам детского питания подходят гораздо проще. Глаза мои расширились.
– Зато теперь он не боится тэту Сару («тэта» – «бабушка» по-арабски), – радостно сообщила свекровь.
Родственники мужа также ничего не знали о России и русских. Абсолютно ничего! Старший брат мужа спросил однажды, есть ли у нас львы и… мотоциклы. Первые дни жизни на чужбине – это постоянные гости-родственники, соседи, друзья, которые приходят каждый день, чтобы познакомиться и поздравить с благополучным прибытием.
Если учесть, что у родителей мужа по десять братьев-сестёр с каждой стороны, а у тех – по стольку же своих детей (ну, может быть не по десять, а чуть меньше – по восемь), то не успевали мы выпить кофе с одними, как через полчаса приходили другие. Имена и лица всех тётушек, дядюшек, кузин и кузенов я запомнила лишь спустя пару лет. И то не все…
Гости часто приходят без предупреждения и ловят вас прямо у порога, когда вы, ничего не подозревая, собираетесь уходить.
Гости, соседи, родня… Неиссякаемый поток. Все сидят в салоне или на лоджии – пьют кофе и разглядывают русскую невестку. Непередаваемое ощущение зоопарка, когда ты – экспонат, хоть и не в клетке.
Через две недели ливанского вояжа мои родители уехали домой. И началась «бытовуха».
В 6 утра просыпалась служанка свекрови, двигала мебель и мыла полы.
В 7 утра свёкор устраивал побудку семье, созывая всех пить кофе.
Каждый день по графику отключали электричество – военное прошлое страны давало о себе знать, с водой тоже была напряжёнка. Очень сложно было привыкнуть к громкому азану – молитве, которая пять раз в день врывалась в дом из близлежащей мечети (особенно весело, когда пытаешься уложить ребёнка спать). А как объяснить родственникам, что на завтрак сын ест гречневую кашу с молоком? В семье мужа нет такой еды, как каша с молоком. А саму гречку пришлось искать по всему Бейруту. И найти спустя только несколько месяцев в «русском» магазине.