Азъ есмь Софья. Крылья Руси - стр. 20

Одного из них Людовик даже добыл собственноручно! Так что вечером Великий дофин был в замечательном и чудесном настроении.

Вечером был бал. Музыка, танцы… Дофин искренне веселился, приглашая то одну, то другую даму. А уж потом отправился в спальню. Кстати – не один. С любовницей, мадам Резен.

Вот ее-то криком и был разбужен двор. Истошным, диким, нечеловеческим. А кому понравится проснуться в одной постели с трупом? Великий дофин утра не увидел, поскольку был безнадежно мертв.

Ах, рано, рано во Франции забыли «дело о ядах», рано похоронили милые традиции родов Медичи и Борджиа. А вот на Руси ими не побрезговали, грех ведь – не перенять полезный опыт. И восточные традиции опять же…

Людовика не травили, Людовика мирно усыпили, чтобы не вздумал проснуться раньше времени и испортить убийце всю обедню. И его метресса тоже спала как сурок, а в двух шагах от нее…

Так казнили Равальяка.

Хотя…

Равальяка казнили постепенно, а Людовика – нет. Его убили одним ударом в сердце, а потом отсекли правую руку, как цареубийце Равальяку. Четвертовать его, правда, не стали, слишком грязно и долго. Да и шумно, кстати. Человека разрубить на части не так просто. Но дофину вспороли живот, вырезали сердце и разрубили оное на четыре части. Как символ.

Вот это метресса и увидела в одной кровати с собой. И орала так, что дворец сбежался. Поддержать и поорать.

Людовик Четырнадцатый был в шоке, но дознаться ничего не мог. И ничего, и никого.

Софья бы с удовольствием устроила дофину какую-нибудь пакость похлеще, вроде несчастного самоубийства шестью кинжалами сразу, с оглашением на всю Францию, но – не стоило. Людовик Четырнадцатый – это вам не абы кто.

Такую пощечину он проглотит, выбора нет. Сам понимает: мальчик его не в куколки заигрался, задумал убить женщину, мать будущего короля, да и, возможно, будущего короля Испании тоже. Вот и получил. Но хоть умер мирно, во сне.

«Король-солнце» рвал, метал, искал, подозревал, но доказать не смог ничего. А в политике без доказательств не кусают. Или кусают не сразу. Так что утерся, получил, кстати, соболезнования из Испании и стал править дальше. Хотя мадам Режан выслали из Парижа и даже из Франции – чтобы глаза безутешному отцу не мозолила.

Горе-то какое! Бедная Франция.

Следующим наследником стал его сын – также Людовик.

Герцог Бургундский[7].

Алексей тронул поводья, и послушный конь прибавил шаг.

Выбраться сейчас за город да и пустить его в галоп! Чтобы ветер бил в лицо, чтобы сладко и остро пахло травой, чтобы небо и облака неслись с тобой в одной карусели, стирая все происшедшее.