Айза - стр. 32

– Ты не хотел, – пробормотал он, не переставая теребить кончик носа. – Почему?

– Потому что Айза не рождена быть шлюхой и для того, чтобы ее лапали типы вроде Майера. – Он усмехнулся. – Я отдал ей ваши деньги и дал время, чтобы скрыться. – Он сделал паузу. – Вам ее никогда не найти, – уверенно заключил он. – Никогда!

– Это мы еще посмотрим, – невозмутимо ответил бразилец. – Я могу сделать так, что в Венесуэле человека отыщут даже под землей. – Он начал рассеянно насвистывать мелодию карнавальной песенки, а затем сказал так, словно речь шла о чем-то малозначительном: – Однако есть еще одна проблема – ты ведь прикарманил мои две тысячи боливаров. Что же мне с тобой сделать?

Мауро Монагас мотнул головой назад, в сторону Лусио Ларраса, который находился сзади, рядом с дверью, и ответил в том же тоне:

– Он уже сказал: свернуть мне шею.

Дон Антонио даз Нойтес улыбнулся: казалось, ситуация начала его забавлять. Он поискал бутылку коньяка, сделал большой глоток и подержал ароматный напиток во рту, слегка наклонив голову, с иронией наблюдая за толстяком, который стоял перед ним с явным вызовом.

– Вот, значит, чего бы тебе хотелось? – насмешливым тоном спросил бразилец. – Чтобы Лусио отправил тебя на тот свет, когда ты чувствуешь себя счастливым, принося себя в жертву ради любимой женщины? Это же надо! – воскликнул он. – Старики вечно выставляют себя на посмешище, когда влюбляются. Одни спускают все ради первой попавшейся шлюшки, которая хорошо сосет… Другие бросают жен и даже детей, а ты, не имея ни жены, ни детей, ни возможности разориться, решил пожертвовать своей свинской жизнью. – Он отрицательно помотал головой. – Только меня это не устраивает, Монагас! Твоя жизнь не стоит двух тысяч боливаров! Даже двадцати! И я не собираюсь оказывать тебе такую услугу – убивать как героя. – Он злорадно усмехнулся. – А хочу, чтобы ты всю жизнь меня помнил. И ее! Клянусь, ты у меня будешь вспоминать об этой девушке всякий раз, когда тебе приспичит высморкаться или подтереться. – Он повернулся к Лусио Ларрасу и кивнул. – Убери его отсюда! – сухо приказал он. – Убери его, но не убивай: отрежь ему другую руку.

Негр Абелардо Чиринос, вероятно, смекнул, что дело срочное, и запросил вдвое больше обычного, но, когда ему это пообещали, проявил расторопность, несвойственную Управлению по делам иностранцев, потому что через час он появился вновь и принес четыре документа; передавая их одной рукой, другой взял тысячу боливаров.

– И что теперь? – спросил Себастьян, когда они опять оказались на улице.