Айс бэйби - стр. 14
Теа подняла взволнованное лицо, впившись в меня круглыми от страха глазами, и что-то спросила. Мой мозг мог обрабатывать лишь тактильную информацию, и близость её тела не способствовала мыслительной деятельности, а потому мне пришлось переспросить. Взгляд задержался на румянце, появившемся на щеках, и упал к раскрытым губам, манившим истерзать их поцелуем.
Замечаю, что её грудь прикрыта лишь тонкой тканью платья, сквозь которое проступали напряжённые соски. Стоило это увидеть, как тело пробили разряды тока в двести двадцать вольт, и одновременно в грудной клетке с оглушительной скоростью разрастался огненный шар ярости из-за её фривольного наряда. Уверен, когда она выходит в общество, все, у кого есть член в штанах, и так на неё пялятся, а вкупе с её внешностью открытая сексуальность производила сшибающий с ног эффект.
– Ты в порядке? – повторяет она с фальшивой заботой.
– А я смотрю, ты ненасытная, – уже позабыв про ногу, прихожу я к неприятному выводу, подтверждающему моё мнение о мачехе, – тебе мало моего престарелого папаши и недоумка брата, решила залезть и ко мне в штаны?
Она будто не сразу соображает, какой смысл заложен в сказанных словах, потому что первые секунды её взгляд остаётся безмятежным, а затем в нём набирает обороты смерч. Теа дёргается в нелепой попытке отстраниться, но я лишь крепче прижимаю девушку к себе. В намерении оттолкнуть, она упирается ладонью в мою грудь, что, как и каждое последующее её движение, заводит меня только сильнее.
Мне самому не слишком удобно так стоять, потому что нога начинает дрожать от напряжения и боли, но выпустить Теа из собственных рук выше моих сил. Её близость, даже такая – разгорячённая, наполненная сопротивлением и обозлённая – приносила мне удовольствие и действовала лучше любого обезболивающего препарата.
И всё же просто поиметь её, наплевав на отца, каким бы ни было к нему моё отношение, я не мог. Трахать ту, которую выбрал презираемый мной человек, значило для меня запятнать всё вокруг себя. После такого с колен можно уже не подниматься, а продолжать жить, как примат, двигаясь в направлении первобытных инстинктов.
Сжимая её тонкое запястье, я чувствовал, как под моими пальцами бешено бьётся её пульс, как она тяжело, прерывисто дышит, пока с соблазнительных ярких губ срываются проклятия, достойные дворовой девчонки, статус которой она подтверждает этим поведением.
– Ты ублюдок, Сандерс. Поверь, если бы я захотела с кем-то переспать, то выбрала бы точно не тебя, – подытоживает она, опуская взгляд вниз, к травмированной ноге и тут же вновь поднимает ресницы, с циничной улыбкой на лице, – а того, кто был бы способен меня трахнуть.