Айрин. Искра - стр. 2
Лорд скрипнул зубами и снова отвернулся к окну, похоже, пряча вспышку гнева.
– Отлично! – процедил он, напомнив мне рассерженного змея. – Я желаю лично убедиться в том, что ты под опекой и в полной безопасности.
– Как лорду будет угодно, – пожала плечами я.
– В таком случае ты же не откажешь мне и подождешь здесь? Чтобы я не волновался. А староста Хумар сообщит твоей наставнице о твоем местонахождении.
Вот тварь.
– Не стоит. Что я, простая деревенская ведьма, буду ваши ковры грязными сапогами топтать…
– Вытряхнут, – гаркнул лорд так, что староста подскочил на месте и едва сдержался, чтобы не осенить себя защитным от зла знаком. – А мне спокойней будет.
Лучше бы спокойней было мне. Но Шеррингу я этого говорить не собиралась – только его, скотину, тешить.
Что мне было делать? Я промолчала. И слова более не обронила, пока лысоватый тучный староста складывал бумажку, на которой я должна была поставить магическую печать. А лорд, проходя мимо, словно невзначай, бросил в вырез моего простенького льняного платья такой взгляд, что у меня завтрак к горлу подскочил. Чтоб у него бельмо на глазу наросло. Нет, мне оставаться под его опекой все равно что сразу на себе крест поставить.
И только когда дверь хлопнула, ключ повернулся, а мои приложенные к двери ладони снова почувствовали это чертово пощипывание, я прошла в глубь комнаты и плюхнулась на единственную узкую и жесткую кровать.
И что теперь делать? Ответ прост – бежать. И желательно до того, как он устанет ждать Верховную ведьму. Вот только как?
Помощи вряд ли от кого дождусь. Хозяин постоялого двора, в котором я уже целый день якобы гостья, киселем по полу растекается перед лордом, надеясь, что тот глаза закроет на его проделки. Староста боится его как огня. Хоть и неплохой дядька, добрый, но против лорда не попрет. Тетка Шарина… Она, может, и помогла бы, но за ней следить будут и к комнатушке этой не подпустят и на выстрел стрелы.
Потому придется самой как-нибудь… Ох. Даже мать оплакать не дали. Недели не прошло, а уже такое. Нужно было сразу, как только душа ее вылетела, отправляться в столицу. Так нет же…
А теперь придется бежать.
Вот была бы мать жива, никто бы не решился на мою честь покушаться. А теперь…
В носу защипало, а на глаза навернулись слезы.
Нет, Риш. Выберешься, тогда будешь и мать оплакивать, и себя жалеть. А пока нельзя. Иначе… Не хотелось даже думать о том, что будет, если случится «иначе».
А значит, полежала – и хватит.
Солнце стремительно уходило за горизонт, и в комнате сгущались сумерки. Свечей мне, конечно же, никто не выделит – незачем. Не такая уж важная птица, чтобы меня еще и свечами снабжать. Хоть бы покормить к закату не забыли. А то доберутся до Хумаровой медовухи и обо мне забудут. До утра, а то и до полудня. И как тогда о побеге думать, если ворчит голодный желудок? Правильно – никак. Хотя несомненный плюс тоже есть – если обо мне забудут, то и времени на раздумья у меня будет больше.