Айфонгелие - стр. 27
Он едва дождался нужной станции.
Рванул вверх по эскалатору, слыша за спиной возмущённые крики, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Взглянул на дисплей: заряд батареи показывал в правом верхнем углу восемь процентов, скоро совсем сдохнет. Оказавшись на улице, человек вновь побежал. Это далось ему не слишком легко – он быстро запыхался, лицо покраснело, на лбу виноградинами вызрели капли пота, в ногах отдалось острой болью. Остановился, чтобы отдышаться. Так, какой дом? Ага. Кажется, налево. Во двор. Новое здание, двадцать этажей, у детской площадки бабушки гуляют с внуками, визг, крики. С хрипом вытер лоб. Нашарил ключ в кармане пиджака, приложил к кнопке на двери подъезда. Писк. Финский лифт вёз вверх бесшумно и плавно, в точности подтверждая многочисленные анекдоты о скандинавской тормознутости. Наконец кабина дрогнула и замерла. Тихо, как в замедленной съёмке, разъехались створки. Человек нерешительно замер у двери, обитой светло-коричневой кожей, вертя в руках связку ключей. А вдруг всё нормально? Ну, мало ли что. Парень элементарно напился, спит, не слышит звонков, с ним такое и раньше случалось. С чего терзаться ледяным ужасом? Нет. У него предчувствие. Два случая за одну неделю, теперь и этот не берёт телефон. Сотовый Милли, часто ночевавшей у него, тоже молчит. Совпадения исключены. Ключ со скрежетом повернулся в замке. Хозяин квартиры предоставил ему возможность посещать своё жилище недавно, всего месяц назад. Словно что-то предвидел. Вложил в руку звякнувшую связку: «Доступ есть у Милли… Мало ли, ты не сможешь нам дозвониться, тогда срочно приезжай… Чувствую, понадобится». Он тогда посмеялся. Похоже, у всех интуиция, лишь он не может ощутить масштаб катастрофы. Человек осторожно открыл дверь. Встал на пороге. И c первой же секунды сразу понял… Кровь была везде. Он инстинктивно прижал пальцы ко рту. Запах освежёванного животного. Палёной кожи. Ядовитого дыма. Дерьма. Обои красного цвета, со стекающими загустевшими каплями. Обломки мебели. Тлеющее пианино в мелких алых угольках. Битое стекло, разлетевшееся по комнате. Тела обоих мертвецов истерзаны, груди вскрыты, как ножом мясника – наружу торчат рёбра, словно растопыренные огромные пальцы. Похоже, мужчина и женщина перед смертью сплелись на полу телами, стиснув боевую гранату животами, и, выдернув чеку, вместе отсчитывали секунды до взрыва. Куски человеческого мяса смешались с чешским хрусталём из серванта. Лицо мужчины превратилось в кровавую маску, – лишь одинокий, чудом уцелевший голубой глаз смотрел из