Авторитетный опекун. Присвоение строптивой - стр. 28
– Вы хотите его убить?
– Да бог с тобой, ещё я за крысами не гонялся! – смеётся Глеб, делая новый глоток вина и отставляя бокал.
От смеха от уголков его глаз разбегаются лучики, делая и без того симпатичное лицо каким-то особенно притягательным. Встречаемся взглядами, и я растерянно отвожу свой. Знаю ведь, что никогда и ни за что нельзя поддаваться мнимому обаянию палача…
– А теперь, может, поедим наконец? – Встряхивает он текстильную салфетку и стелет себе на колено. – Есть замечательный камчатский краб. Очень рекомендую.
– Зачем вы держали меня в том борделе, Глеб Борисович?
– Борделе… Богдану только так не ляпни, малыш может обидеться. – Он усмехается, накладывая в свою тарелку салат. – А если серьёзно, то на тот момент там было самое безопасное для тебя место.
– А теперь что? Почему я здесь? Я что, приманка для отца?
Глеб задумчиво жуёт, откинувшись на спинку стула. Ветер за стеклянной стеной всё так же гонит дождь и сорванную листву, но мне уже нет дела до красот стихии. Мне даже плевать на вызывающую, практически не прикрытую халатом наготу сидящего напротив мужчины.
Я чувствую, что, возможно, именно сейчас решается моя судьба, и от тревожного напряжения у меня вдруг остро, до тошноты подводит живот, а желудок издаёт громкий заунывный вой.
Я нервно обхватываю себя руками, понимая, что Глеб не мог не услышать этот позор и ожидая новой порции колких шуточек, но он остаётся на удивление серьёзен.
– Видишь ли, Лина, твой папаша оставил после себя столько долгов, что всё его имущество, включая тебя, принадлежит теперь мафии. И эта мафия – вовсе не я, уж поверь. Красивая, юная и невинная – ты ходовой товар, который хотя и не покроет всех папашиных долгов, но и упускать тебя глупо. Поэтому уже почти неделя, как на тебя объявлена охота, и когда именно ты попадёшься – лишь вопрос времени.
Пауза. Глеб неторопливо пьёт вино, пристально глядя на меня поверх бокала, словно обдумывая что-то. Наконец отставляет бокал и поднимается из-за стола.
– Только я могу защитить тебя, Лина. Стать твоим гарантом безопасности в обмен на тайные активы папаши. Да, не удивляйся, у него есть и такие, записанные на третье лицо. Ты ведь третье лицо для твоего папаши, Лина. Не больше. И сейчас он просто затаился, чтобы дождаться твоего двадцатиоднолетия. Именно в этот день, по условиям схемы, если ты сама не распорядишься своим добром, то это право по умолчанию переходит к очередному левому человеку. За которым стоит твой отец, естественно. Такие вот кружева, и очень, надо сказать, хитрые. Но на каждого хитреца найдётся свой мудрец, и я затем и стал твоим опекуном, чтобы, не дожидаясь заветного дня, распорядиться активами твоего папаши как сочту нужным. То есть, забрать себе. Либо… – Его тёмные глаза хищно щурятся, – ты станешь моей, Лина. Во всех смыслах – от секса до статуса официальной любовницы. А взамен получишь всё сразу: и моё покровительство, и своё наследство. Думаю, выбор очевиден.