Аврелион - стр. 52
− Вот что, парни. Распорядок наших встреч будем согласовывать по свободным часам каждого из нас. Следующее собрание намечаю в баре у Хэда. На нем мы определим задачи и сектор района, в котором каждому предстоит действовать. И постарайтесь за это время не ввязываться ни в какую заварушку. Не стоит светиться. Теперь идите. Я еще могу здесь побыть. Не стоит упускать такую возможность, не так ли?
Марк усмехнулся. Хэд и Боди кивнули головами в знак понимания и встали:
− Реальных благ тебе, Трек. Все будет тип-топ!
Глядя в спины пробирающихся сквозь толпу ребят, Марк продолжал упорно думать: «Кто же вы такие, парни? Чьи шкуры на вас надеты? Что ж, попервоначалу поосторожничаем! Пустим их по пустому кругу. Посмотрим, что они сварят…».
Сколько длилось забвение, Пэр не знал. Но едва он смог увидеть что-либо, как почувствовал ясно ощущаемое изменение окружения. На него обрушился мощный поток структурной упорядоченности пространства. Он по-прежнему мог видеть ту обстановку, что и до его кратковременного отключения. И все же континуум, в котором он сейчас оказался, был разительно непохож на прежний. До этого Пэр мог пребывать только в мире чистого разума. В тот миг, когда он вновь обрел сознание, ему показалось, что мир внезапно стал на порядок больше. И первое, что стало ему доступно, это зрительное совмещения нескольких плоскостей. Он был погружен в глубины каких-то иных пространственных сущностей, совмещенных в единой ипостаси.
Все, на что он глядел, сливалось в многократных интерференционных отражениях. Поначалу невозможно было локализовать что-либо из перемежающейся массы цветовых контуров и пятен. Не торопясь, сосредотачивая взгляд на определенной точке помещения, он стал анализировать увиденное. Интерьер, оборудование и самую разнообразную обстановку Пэр воспринимал без удивления. Многие предметы, поначалу казавшиеся единой вещью, ему пришлось логически разделять на самостоятельные.
Пэр не понимал, как это происходит. Те знания, которые он получил в Репетитории, могли бы прояснить, что с ним происходит на самом деле. Физика и математические теории допускали существование иных измерений. Ради развития когнитивных способностей ему даже доводилось решать несколько задач по определению физических параметров таких миров. И увязывать их в единое целое с точки зрения восприятия интеллакта, живущего в трехмерном измерении. Но то были абстрактные умозрения. Тогда Пэр даже не задумывался о том, что такое возможно в его мире, жестко определенном рамками физических законов.
И вот сейчас Пэр смотрел на то, что уже хорошо знал. Он видел одновременно знакомые образы и обстановку будто сразу и изнутри. Почему-то сразу на ум пришла мысль о свершившемся наяву переселении в одно из тех воображаемых многомерных пространств.