Авиатор: назад в СССР 6 - стр. 37
Передо мной стоял уставший, пыльный лётчик, с расцарапанной щекой и потерянным где-то ботинком. Его руки ещё дрожали, а сам он едва сдерживался, чтобы не проронить скупую слезу.
– Серый, спасибо, что не бросил, – сказал Марик и кинулся ко мне, крепко обняв.
И вот это, пожалуй, лучшая награда для меня. Признание, что ты своим словом помог человеку, не бросив в трудную минуту. А эмоции Марка сейчас совершенно искренние.
– Ладно, Марк. Езжай отдыхать. Мне ещё работать, – похлопал я его по спине, с которой посыпалась пыль.
Отправив Марка, Томин подозвал меня к себе и сказал, что ждёт меня через 30 минут в машине. Приказал пойти и привести себя в порядок.
– Товарищ командир, я готов сейчас. Чтобы время не терять, – предложил я.
– Родин, иди в баню, я тебе сказал! – воскликнул командир и указал на небольшое строение из бомботары.
Техническая баня, то есть баня инженеров и техников располагалась в районе стоянки нашей эскадрильи. Любой техник мог прийти во время дежурства и между вылетами воспользоваться парилкой.
Очень хорошо становится душе и телу, когда вышел из парилочки, разогретой на 100-110°С на улицу, где температура под +40°. Уже и холодно может быть.
Баня нашего техсостава была построена из досок ящиков от снарядов реактивной системы залпового огня РСЗО «Град». Дубок мне как-то говорил, что именно она ценилась больше всех. Доски были длинные и шпунтованные. Сколько спирта ушло на то, чтобы выторговать такое количество материала у артиллерии, представить себе не могу.
Также парочка помещений была сооружена из «блоков» – зелёных ящиков, набитых сухой глиной. Внутри вся баня была обшита теми же досками, очищенными от защитной краски.
В предбаннике я встретился с Валерой Гаврюком, который тоже решил освежиться.
– Серый, ну расскажи, что там у Марка произошло? – спросил Валера, когда мы зашли в парную.
Гаврюк проверил работу «полариса» – металлической самодельной печи, которая и служила нам нагревателем воды и парилки. Это некий гибрид буржуйки и реактивного двигателя, работающий на нашем родном авиационном керосине.
– Сказал, что с земли подбили. Эти «боевые соколы» очень сложный противник, – сказал я, присаживаясь на скамью.
– Понятно. Командир рвался лететь к вам, чтобы если прыгнет Марик у духов, прикрывать до победного, – сказал Валера, плеснув воды на камни.
– Кто остановил? – спросил я.
– Павлов прилетел как раз из ущелья и у самого самолёта нагнал его. Егорыч тут же группу подготовил к эвакуации Марика и запустился. Ты мне вот что скажи, – произнёс мой командир звена и лёг на скамью. – Мы как долго будем этого Хрекова терпеть? Почему никто не замечает очевидного – он недоумок.