Авиатор: назад в СССР 4 - стр. 31
– Так, Костян, начнём с тебя, – начал я читать таблицу соответствия. – Ты блондин?
– А что, не видно? – недовольно воскликнул он, садясь на стул. – Родя, давай быстрее.
– Подожди. Всё по инструкции, – с серьёзным видом заявил Макс, еле сдерживая смех.
– Блондин. А блондин какой? – снова поинтересовался я.
– Обычный. Не крашенный же! – воскликнул Костян.
– Я не про это. Хотя тебе бы пошло, – сказал я, и Макс зашёлся от смеха. – Смотри, есть с серебристым оттенком. Рыжие не про тебя, это мы Тёмычу предложим. Вот есть средний блондин, пепельный, загорелый, выгоревший, обесцвеченный перекисью водорода.
– Серый, блин, ну, конечно, я пепельный! Мазюкай меня как среднестатистического блондина, – разнервничался Костян.
Дальше решил его не заводить, да и времени мало осталось до построения.
Как ни странно, но всё прошло гладко. Парни были загримированы хорошо, так что Ребров отделался дежурными предупреждениями о предстоящей неделе полётов.
Не унимался Тёмыч, который хотел знать всё о субботе.
– Да я лучше вместе с вами люлей получал бы, чем снова не спать и… и исполнять долги отцовские, – негодовал он, когда мы ждали Швабрина на спортгородке.
– Так себе ощущение, скажу тебе, – переубеждал я его.
– Ага, тело зудит и ноет. Спать не могу нормально, – поддерживал моё мнение Костян.
В это время подошёл Швабрин с некоторыми объявлениями по плану полётов на неделю и своим термосом в шахматной расцветке. В другой руке он нёс несколько железных кружек.
– Сразу чайку попьём, товарищ старший лейтенант? – весело спросил Артём.
– Выпуск уже скоро, а ты всё про чай думаешь. Чуть позже, – сказал Швабрин, выставляя термос на лавку. – Начинаем плотно летать самостоятельные полёты, точнее, тренировочные. Как у вас состояние?
– Терпимо. Главное, чтобы грим наш не потёк, – сказал Макс, пытаясь поудобней сесть на скамейку.
– Что именно летаем? – спросил я.
– На этой неделе маршруты, зоны и крайние дни на неделе – пары и звенья.
– Вот это нормально! – захлопал в ладоши Костян.
Обсудили за чаем несколько моментов, касающихся полётов. В термосе у Швабрина был ароматный напиток с мятой.
– Девушка моя делала, – сказал Фёдорович, разливая всем в железные кружки. – А пудра от Ирины, супруги Нестерова. Тоже переживают за вас.
Не забывает нас первый инструктор. А вот мы давно не заходим к Николаевичу. Может, стоит посетить в ближайшее время?
– Про вашу дальнейшую жизнь хочу поговорить. Кого куда, думаете, направят?
И тут началось! Какие только желания ни выказывали мои товарищи, что только ни говорили о возможных местах службы. Пока очередь дошла до меня, перебрали, казалось, весь Советский Союз.