Авиатор: назад в СССР 11 - стр. 14

– Ладно, это решать нужно не здесь, – сказал Гурцевич. – Родин, Купарешвили свободны на сегодня. Давайте домой, отдыхать.

Прекрасно! Надо бы узнать, что действительно с самолётом. Если мне ничего не вменяют, значит, там и правда какие-то разрушения в двигателе.

Купер развернулся и уже открыл дверь, чтобы выйти. Но я решил задать интересующий меня вопрос.

– Я сейчас, Зураб, – и прикрыл дверь.

Гурцевич тут же обратил на это внимание и отвлёкся от рассматривания окрестностей нашей школы в свете ночных фонарей.

– Что такое? – спросил он.

– Мне кажется, мы имеем право знать, что с самолётом. Вы, Александр Васильевич это поняли и уже сделали какие-то выводы, – сказал я и Федотов резко развернулся в мою сторону.

Для всех этот человек был авторитетом. В конструкторском бюро МиГ к нему прислушивались все начиная с генерального конструктора. Да и руководство ВВС могло прислушаться к мнениям знаменитого лётчика-испытателя.

– С чего ты так решил? – прищурившись и слегка улыбнувшись, спросил Федотов.

Надо как-то выйти из этого положения и намекнуть, что дефект топливной системы нужно устранить. Возможно, это в будущем спасёт ему и его штурману жизнь.

– Мы постоянно общаемся с лётчиками разных фирм. Они делятся с нами своим опытом. В том числе и рассказывают о тех ситуациях, когда они попадали в нечто похожее при первых полётах на том или ином самолёте.

– И ты вспомнил один из таких случаев, верно? – спросил Мухаметов.

– С МиГ-31 уже было нечто подобное, когда произошло разрушение лопаток в двигателе, – сказал я. – Сейчас ведь то же самое произошло?

– Всё верно, Серёжа, – ответил Федотов. – Как ты успел заметить, со стороны у самолёта всё в норме. А вот под капотами двигателей картина невесёлая.

Дальше слово взял Мухаметов. Он рассказал, что корпус двигателя был изрешечен осколками лопаток турбины. Где-то они чуть было не пробили стенки топливного бака, но нам с Купером повезло.

А дальше мои соображения по поводу отсутствия течи топлива подтвердились.

– Каким-то чудом осколки миновали трубопроводы на двигателе, где керосин под высоким давлением. Гидросистема и топливная система тоже не пострадали, – сказал Мухаметов, окончательно сняв галстук.

– Если бы хоть один осколок что-то зацепил, было бы совсем печально, Серёжа, – добавил Федотов. – А так, у меня просто заберут Ленинскую премию за МиГ-31, – улыбнулся прославленный лётчик.

– Возможно, разлетевшиеся осколки и не повредили топливные магистрали, но светомузыка ламп выработки топлива из баков началась с первой секунды опасной вибрации, – сказал я и Рашид Маратович, чуть было не рассмеялся.