Авантюристы - стр. 7
Глафира Сергеевна прочла письмо помещика Сазонова и пришла в неописуемое возмущение, тотчас велев явить перед своими ясными очами Лизавету. Та вошла в покои барыни, переваливаясь как утка, живот за последнюю неделю вырос еще больше.
Хозяйка взглянула на свою крепостную, потрясая письмом:
– Фрол твой женился по распоряжению барина на некой дворовой девке. Так что Лизавета…
Женщина все поняла и залилась слезами:
– Стало быть, байстрюка[1] на свет Божий рожу-у-у, – протянула она, утирая сопли рукавом рубахи.
После разговора с барыней Лизавета стала задумчивой и молчаливой. Дворовые же девки постоянно донимали ее подковырками и вопросами, всем было до смерти интересно: кто же отец?
Наконец в одно прекрасное время несчастная не выдержала и выдала такое, что у девок, занимавшихся шитьем в горнице, округлились глаза. На очередную подковырку, исходящую от гадостной Анфиски, Лизавета нагло заявила:
– А чаго тебе до отца-то. Чай ты ему за ненадобностью с таким-то вороньем носом да кривыми ногами. Я вчерась видала твои коромысла в бане-то. Полюбовник-то мой, французский, на прощанье подарил мне золотую монету, во смотрите, – она извлекла луидор из кармана сарафана и протянула на ладошке всем на обозрение.
Девки замерли. Старшая крепостная вообще лишилась дара речи и непроизвольно потянулась за французским подарком. Взяв его, она внимательно разглядывала монету и наконец спросила:
– Лизка, а кто на ней, на монетке-то? Чаго за барин такой важный?
– Так он самый и есть – император ихний французский, Бонапартом зовется. Я ему рубашки батистовые стирала да в покоях прибиралась, вот и согрешили… Такой мужик видный: как устоишь супротив него?
Девки разом охнули: Лизка ждет ребенка от самого Бонапарта!
Та же и глазом не повела, посмеиваясь про себя над глупыми дурными бабами. Вскоре об этом разговоре узнала Глафира Сергеевна, она окончательно растерялась:
– Этого только не хватало! Теперь весь Смоленск узнает, что в моем доме живет ребенок Наполеона! Господи, что будет с Петром Анисимовичем, его же удар хватит…
Глафира Сергеевна отписала мужу письмо в Смоленск, где тот все еще занимался строительством дома. Удар барина не хватил, но новость сия вызвала бурную реакцию. Он не отрицал подобную возможность, в городе было известно всем, что в его доме располагался штаб французов и останавливался сам Наполеон Бонапарт. Петр Анисимович, как истинный патриот, велел жене избавиться от младенца, скажем, утопить или еще чего… Она же возмутилась и в очередном письме укорила мужа за неоправданную жестокость, ведь Лизавета ни в чем не виновата, а согрешила она против своего желания, мол, заставили ее или взяли силой, поди известно о жестокостях неприятеля, наслышаны уже.