Ау! - стр. 3
Вот только, на самом деле, ничего из этого не напугало Катю. Ни бескрайний лес, тянущийся к Уральским горам. Ни ночёвка в пустой комнате, окно которой то и дело царапала ветка старого кедра. Ни слова лесника или его угрозы. И в тоже время – напугало всё это вместе. Всё, как будто, обрело вес, свалилось ей на голову. Здесь, сейчас, когда они наконец вошли в этот лес. Погрузились в него, позволяя окутать себя шорохом листьев, треском веток и странно-далёким и тихим пением птиц. Обрушилось, когда со всех сторон выросли исполинские стволы сосен, возвышающиеся над головой на добрые тридцать метров и закрывающие кронами почти не греющее осеннее солнце.
Только в этот момент Катя вдруг, совершенно неожиданно, ощутила тревогу. И она росла, набухала внутри неё, как опухоль. С каждым следующим часом, с каждой следующей сотней шагов, превращаясь в чёрный, гнилой, животный страх.
И она, стараясь отвлечься или, хотя бы, сосредоточиться на своих шагах и на том, как подошвы сапог то и дело слегка проваливаются в зелёный с бурым мох, заваленный осыпавшимися с сосен иголками, только утопала в этом страхе ещё больше.
– О, чёрт! – воскликнул впереди Славик, и Катя вздрогнула. Осознала, что звуки леса, его размеренное, убаюкивающее дыхание, заворожили не только её, и что все четверо молчали уже не меньше часа. – Чёрт, ну точно! – повторил Славик, улыбаясь во весь рот, той притягивающей её обычно, но теперь скорее раздражающей улыбкой. – Не верится даже! Не верится, но я нашёл тот самый холм! Тот холм, где мы всегда делали привал с отцом!
Он пробежал вперёд. Туда, где на возвышении, отчего-то напомнившем Кате недавно выкопанную, но уже подсохшую на солнце могилу, одиноко росла невероятных размеров сосна. Она слегка кренилась к северу, а на южной стороне холма корни её проступали из земли, как вены.
Катя остановилась перед подъёмом. Других деревьев на холме не было – только кустарники. Но рядом с девушкой росла берёза. За все пять или шесть часов пути берёз им не встретилось ни единой. И в череде бесконечных сосен, эта низенькая, хилая берёзка, с тонкими, склонившимися до самой земли ветвями, показалась какой-то близкой и родной.
Так что Катя аккуратно повязала на её ветвь синюю верёвочку – Славик поделился ими около часа назад, решив, что девушка заскучала. Повязала не как остальные – для возможности ориентироваться. А скорее, признавая это родство с деревом, неизвестно как оказавшимся там, где ему совсем не место.
Затем она мельком обернулась, словно почувствовала на себе чей-то взгляд. Частокол одинаково строгих и ровных, как вымуштрованные солдаты, стволов уже через двадцать или тридцать шагов превращался в сплошную стену. В тьму. А это ведь даже ночь не наступила.